Хирургические убийства (СИ)

Вил порассуждал ещё о тактике их поведения, запретил упоминать пропавшего кузена, решив, что они будут изображать парочку пресыщенных любовников, решивших освежить наскучившие отношения новыми впечатлениями.

— Оденьтесь как можно более вызывающим образом, — велел он, оглядывая чародейку с головы до ног.

— Что, предлагаете вернуться к чёрному платью и островерхой шляпе? — недоумевая, спросила Рика.

— Что вы! Избавят вас боги от подобной идеи. Под вызывающим нарядом я имел ввиду нечто яркое, с глубоким декольте и открытыми руками. Хорошо ещё макияж использовать соответствующий.

— Ага, — насупилась чародейка, — хотите, чтобы я выглядела, как продажная женщина?

— Не совсем, — уточнил Вил, — было бы здорово, чтобы вы производили впечатление содержанки богатого светского повесы, коего станет изображать ваш покорный слуга, — он шутливо поклонился, — так мы вызовем меньше подозрений.

— Давайте обойдёмся без маскарада, а? Надеюсь, вы не собираетесь нацепить накладную бороду или усы? Дурацкий вид скорее привлечёт внимание. К тому же не думаю, будто какая-то госпожа Парк узнает в лицо четвёртого сына Дубового клана. Коли туда хаживал паж, значит и другие древесно-рождённые не обделяют своим вниманием эти, с позволения сказать, вечера.

Вил подумал и отказался от собственной маскировки, взяв с Рики слово, что платье с цветочками и яркую губную помаду она к вечеру раздобудет. Чародейка согласилась на это только под страхом незамедлительного визита к портнихе Дубового клана и покупки всей необходимой косметики. Тем паче, что Рика отлично помнила жёлтое платье с вырвиглазными аляповатыми маками. Им её подруга Эни Вада прельстилась в минувшем году на распродаже. Платье оказалось отчаянно коротким для высокой учительницы музыки, и случился сей прискорбный факт из-за того, что условием восьмидесятипроцентной скидки являлась покупка без примерки и разворачивания товара. Эни заявила, что мечтала о шёлковом платье с алыми маками практически с пелёнок, и радостная понеслась оплачивать товар. К великому её разочарованию, размер платья был впору лишь Рике, да их квартирной хозяйке. Но чародейка с гневом отвергла само предположение, будто она может облачиться в канареечно-жёлтое безобразие, а госпожа Призм вежливо отказалась от неожиданного щедрого подарка, сославшись на почтенный возраст и обязывающее положение вдовы. На деле же, Рика видела, насколько яркое платье вызывало отвращение у консервативно одевавшейся госпожи Призм. Таким образом, жёлтое платье с маками дождалось своего часа.

Когда Вилохэд заехал на улицу Папоротников, его встретила Рика, облачённая под радостные смешки подруги в злополучное платье с глубоким вырезом и кружевным поясом, завязывающимся на талии пышным бантом, алые же безвкусные серёжки, и неуместные в таком наряде ботинки на самой толстой подошве. Лицо девушки обрело густые зачернённые брови, пятна румян на щеках, придававшие её чуточку нетрезвый вид, и ярко накрашенные губы. Большинство знакомых с беглого взгляда не признали бы в ней выпускницу Академии магии, потомственную некромантку и коронера его королевского величества Элиаса.

— Нечего на меня так пялиться, — сердито проговорила она, отворачиваясь от заинтересованного взгляда коррехидора, — мне и так неловко, что половина груди напоказ выставлена.

— Нет, нет, не смущайтесь, — воскликнул коррехидор, — образ вышел, что надо! Молодая женщина, не очень умело тратящая щедрые дары своего покровителя.

— Хорошо, что сам покровитель не нацепил для компании фальшивой бороды, — заметила, как бы себе под нос, чародейка, когда они выходили на улицу.

— Думаю, ваш вид настолько станет притягивать взоры всех окружающих, что на меня их внимания практически не останется. Поэтому решил ограничиться свободной курткой и брюками, они как раз в моде у золотой молодёжи.

Адрес, написанный неразборчивым почерком на ресторанной салфетке, привёл их к особнячку, прячущемуся в глубине парка за довольно-таки высоким забором. На сигнал автомобиля к ним подошёл привратник в неопределённого вида картузе и с некоторой строгостью осведомился, чего угодно господину?

Господин рассеянно поглядел на чернеющие деревья и сказал условленную фразу про уносимые ветром опадающие лепестки сакуры. Это, казавшееся совершенно неуместным высказывание, привело решительной смене диспозиции привратника по отношению к прибывшим: он расплылся в широкой щербатой улыбке, поклонился, отворил ворота и пожелал господам приятно провести время. Из приоткрытых по случаю резкого потепления окон доносились звуки музыки и веселья, но все их перекрывал периодически возносящийся до немыслимых высот женский смех.