Хищная диаспора

— Боже упаси, товарищ майор! Привлекать посторонних никак нельзя. Это девяносто девять процентов вероятности того, что вся наша затея будет обречена на неудачу. Я слышал историю о том, как один наш взвод взял с собой на операцию прапорщика-сапера из инженерных войск. Так этот недоумок в самый ответственный момент решил нервы себе успокоить, сел и закурил. У бандитов был бинокль с тепловизором. Они сразу обнаружили взвод.

— Хорошо. Я тебя понял. А визуально вести поиск слишком сложно в сравнении с георадаром?

— Точно сказать ничего не могу, поскольку близко с такой техникой не знакомился. Но подозреваю, что в несколько раз сложнее и требует гораздо больше времени. С георадаром мы сразу сможем определить, куда ведет тоннель. Этот прибор нам необходим.

— Это я понимаю. Но у нас на складе такой техники нет. Может, стоит обратиться за помощью к тем же саперам?

— Исключено, товарищ майор. Это вполне реальный вариант разглашения. Мы не знаем связей и возможностей эмира Арсланова. Его хваленая удачливость должна, я думаю, опираться на что-то вполне конкретное. Кто-то доносит до него информацию. Допустим, обратимся мы к саперам. В столовой один их солдат скажет об этом другому, услышит третий. Вот и все. Понесется наша страшная тайна дальше аллюром. Не мне вам объяснять, товарищ майор, что такое соблюдение режима секретности.

Я вовремя вспомнил штатную должность майора Рыженкова. Он был как раз заместителем начальника штаба бригады по режиму. В армии, в частности в спецназе, это понятие не сводится к проведению каких-либо определенных действий в конкретный временной отрезок. Так у нас упрощается словосочетание «режим секретности». Поэтому майор Рыженков должен был лучше других наших офицеров понимать, откуда ноги растут у различных вариантов утечки информации.

— Да, пожалуй, саперам лучше вообще ничего не знать об этом. А просто так георадар, если таковой у них есть, они нам не дадут. Если и предоставят, то наверняка лишь со своим оператором. Остается только в ФСБ обратиться.

— Может, сразу полковника Коломойникова озадачить? — задал я аккуратный вопрос.

Мне было известно, что начальник штаба не любил, когда мы работали через его голову.

Я опасался, что он сам не захочет действовать подобным образом, поэтому выбрал окольный путь, сразу подсказал майору причину такого предполагаемого действия:

— Если в республиканском управлении ФСБ своего георадара нет, то они обязательно обратятся в саперное подразделение. Тогда вся история повторится. Знать бы заранее, есть ли в ФСБ прибор, можно было бы рискнуть. А так, пожалуй, не стоит.

Рыженков посмотрел на часы, покачал головой и заявил:

— Разбудить полковника хочешь?

Этот вопрос говорил о том, что майор в принципе с моим предложением согласен.

— Я его уже разбудил по поводу обнаружения тела Алексея, того самого сотрудника концерна «Калашников», предложил проверить вариант давления на инженера через его семью. Второй раз могу побеспокоить полковника прямо сейчас. Минут сорок с моего звонка прошло. Он теперь наверняка не спит, созванивается с Ижевском. Там уже утро.

— Звони. Решать вопрос надо быстро.

Я послал повторный вызов по ранее набранному номеру.

Полковник ответил так же быстро, как и в первый раз:

— Слушаю тебя, старлей. Хорошо, что ты захватил меня тут, на месте. Я уже собирался домой отправляться.

Значит, и в первый раз я полковника не разбудил, а застал в служебном кабинете.

— С Ижевском я уже связался, — сказал он. — Мои тамошние коллеги возьмут на прослушивание номер жены Алексея и проследят за квартирой. У них есть кто-то в том самом подъезде. Вообще они за режимными инженерами присматривают. У тебя что-то новое? Помощь нужна? Я готов тебя выслушать.

— Так точно, товарищ полковник! Мне необходима ваша помощь.

Я объяснил Коломойникову суть дела.

Он какое-то время молчал, раздумывал, потом сказал:

— Георадар, говоришь, тебе нужен. Сразу вот так, навскидку, я ничего обещать не могу. С такой штукой мне ни разу встречаться не доводилось. Только понаслышке знаю, что это за прибор и на что он способен. Сейчас начну прояснять ситуацию. Держи мобильник под рукой. Я тебе позвоню в течение получаса, максимум сорока минут.

— Понял, товарищ полковник. Жду.

Я отключился от разговора, но убирать телефон под бронежилет не стал, демонстративно положил его на стол перед собой.

— Я понял, что полковник прямо сейчас начнет искать георадар, — прокомментировал мои действия майор Рыженков. — Где ты научился так убедительно говорить, старлей? Даже я после твоих слов бросился бы добывать этот прибор. А я чужому влиянию обычно поддаюсь с великим трудом. Просто по человеческой лени, скорее всего. Уговорить меня что-то сделать, когда у меня охоты нет, бывает весьма сложно.

Но я знал, что начальник штаба сводного отряда так себя характеризовал чисто из скромности. Мне и другим нашим офицерам обычно не составляло особого труда выпросить у него что-то такое, в чем мы испытывали необходимость. Мне говорили, что так же дело обстояло и в бригаде, хотя там у него полномочий было меньше.