Хищная книга

— Я думаю, что нам придется вернуться в больницу, — сказала Мерсия, покачав головой при виде алого бумажного кома, набухающего кровью на его пальце.

— В задницу, — сказал Флирт, и плечи его поникли.

Где-то на лестнице зазвонил телефон, и они услышали, как Тони Изсоседей по нему разговаривает.

— Алло. Да. О, привет! Что? Не кричи. Да? Нет. Собственно, я думаю, что она все еще здесь. Не сможешь ли ты еще раз… А, ладно. Да. Хорошо, хорошо, я позову ее.

Голова Тони просунулась в дверь, с каким-то удовлетворенным выражением отметив, что оба они сидят на полу.

— Привет. Вообще-то говоря, Мерсия, это тебя.

* * *

Гвидо неожиданно направил гондолу по изящной дуге вокруг пристани речных трамвайчиков и стал швартоваться около выходящей прямо на канал двери.

— Гвидо, мы должны убираться отсюда. Сейчас нельзя останавливаться. Он может быть где угодно, — воспротивилась Миранда. Они причалили к небольшому зданию рядом с деревянным мостом, через который она вечером бежала с Фердинандом, всего-то метрах в двухстах от отеля.

— Прекрасная синьорина. Гвидо, он любить эту жизнь. Вы большая опасность для Гвидо. Я доставил вас сюда, — он показал на полированную медную табличку, прикрепленную к двери. «Британское консульство». Окно над дверью ярко светилось, оттуда слышались голоса и смех; там был званый ужин. Это казалось донельзя странным Миранде, дрожащей от ужаса, страха и неизвестности, преследуемой по пятам сумасшедшим убийцей.

Гвидо стучал в большую деревянную дверь, пока не откликнулся женский голос с жестким английским акцентом:

— Sto arrivando per amor del cielo[42].

Дверь распахнулась, из-за нее вырвались лучи света, упавшие на темную поверхность канала. В проеме стояла худенькая темноволосая женщина в длинном черном платье.

— В ночные часы мы закрыты.

Гвидо указал на Миранду, и она с понимающей усмешкой посмотрела на укутанную в простыню и дрожащую от холода девушку.

— Пожалуйста, — сказала Миранда, — человек, с которым я сюда приехала, только что пытался меня убить.

Женщина кивнула на Гвидо:

— Он?

— Нет. Этот помог мне сбежать. А тот — человек, с которым я приехала в Венецию, на поезде, и совсем недавно он наставил на меня пистолет.

— А вы британка, да?

— Да. И он тоже британец. — Миранда умолкла, так как ее потрясла только сейчас пришедшая в голову простая мысль. А может быть, и нет. Ведь она, по сути дела, ничего конкретного о Фердинанде не знает. Если он мог вставить ей в рот ствол пистолета после того, как сказал, что любит ее, значит, он и вообще мог наговорить ей все что угодно, не сказав ни слова правды. Все, что она услышала от него за последние несколько дней, могло ничего не означать. Она помнила, где он живет, но в остальном он был для нее криптограммой, фантомом, не имеющим ничего осязаемого, на что можно было бы опереться. — По-моему, — тихо добавила она.

— Отель?

— «Гритти», — ответил Гвидо.

На лице женщины появилась улыбка, говорящая: «А, значит, большие деньги, несмотря на внешний вид». Сказала же она только:

— Хорошо. Вам лучше войти.

Гвидо помог Миранде выбраться из лодки. При этом у него глубоко внутри шевельнулось что-то специфически итальянское. Когда Миранда шагнула в дверной проем, его ладони люлькой поддерживали ее ягодицы снизу, и, несмотря на тысячелетия эволюции, он почувствовал, что остается рабом своих инстинктов. Он вдруг сжал ягодицы, словно два кома теста для пиццы. Говорят, этот обычай поддерживает бизнес гондольеров уже несколько столетий после того, как тот должен был бы заглохнуть, — благодаря своей популярности среди молодых женщин, страдающих от избытка романтики и недостатка секса и жаждущих прокатиться на гондоле исключительно ради процедуры высадки. Хотя Миранда сохранила хладнокровие, ей вполне хватало устойчивости на ногах и времени, чтобы с размаху влепить Гвидо вторую пощечину, прежде чем пройти в здание.

Гвидо отвернулся и отчалил, бормоча себе под нос:

— So resistere a tutto, meno che flle tentazioni, — и, взмахнув веслом: — e alle chiappe sode[43].

Направляя свой челн в неспокойные воды, он не заметил, что тот потяжелел на ходу, словно тянет с собой еще кого-то.

* * *

Худощавая женщина привела Миранду в небольшой кабинет с темно-зелеными стенами. На них висели миниатюры с видами Венеции в позолоченных рамках, завитушки которых гармонировали с богато орнаментированной мебелью.

— Постарайтесь, пожалуйста, не накапать слишком много, — сказала женщина, жестом обводя стол и кресла. — Людовик Пятнадцатый. Принести вам какую-нибудь одежду?

Миранда кивнула, посмотрев на свои синие ноги и плотнее кутаясь в простыню.

— Пожалуйста, ничего не трогайте. Я обрисую консулу, в какой вы ситуации, и он или его помощник вскоре с вами встретятся.

Женщина вышла, а у Миранды, снова оставшейся в одиночестве, к глазам подступили слезы. Поглядев на стол, заметила телефон и потянулась к нему. Подняла было трубку, но сразу бросила, так как дверь вдруг открылась.

— А нижнее белье вам нужно? — спросила та же женщина.