Хищная птица-любовь

– Нет. У меня Володя Сахно из «Самоката».

– Вы собираетесь поговорить с Денисом о Поль?

Никоненко задумался. Он сидел, опустив голову; наконец пожал плечами:

– Не знаю… Я даже не уверен, что мы увидимся. Денис продаст бизнес, скорее всего, и они вернутся в Лондон. Да и зачем? Не вижу смысла… Если честно, я не хочу его видеть.

– Почему? Может, стоит поговорить?

– Лучше бы мы не встречались… – невпопад ответил Никоненко.

– Вы связываете встречу с Денисом и убийство Поль?

– Не знаю. Нет. Не буквально. Может, просто покачнулось равновесие… Знаете, любое действие вызывает ряд не связанных между собой событий, и никогда не знаешь, в какой точке они пересекутся…

Оба молчали. Никоненко вдруг взглянул на Федора в упор.

– Можно вопрос? – тот кивнул. – Вы спросили о той девушке, из кинотеатра. Кто она?

– Служащая компании «Мегамакс». Ее убили двадцать четвертого декабря.

– Вы считаете, убийца один и тот же? Почему? И кто такой Николай Штерн? Подозреваемый?

– Пока рано говорить. Настораживает одинаковый способ убийства и то, что она тоже была невестой. Николай Штерн ее бывший парень.

– Тоже невеста? Значит, есть жених? Кто же из них подозреваемый? Старый или новый? Вы же подозреваете меня, я вижу. Оставленный и обиженный жених… В семидесяти процентах убийств замешаны члены семьи, это общеизвестно. Мужья убивают жен, а женихи невест…

– Следствие рассматривает всех, кто попадает в поле зрения. Опрашиваются соседи, сослуживцы, друзья, проводятся обыски. Вас никто не подозревает. Тем более у вас алиби. Как соседка, выздоровела?

Никоненко кивнул.

– Насчет мужей, да, согласен, но чтобы убил жених… не припомню ни одного случая, – сказал Федор. – Разве убивают любимых?

Вопрос с двойным дном, провокационный такой, дамский: ах, он же любил ее, он не мог! Всяко бывает.

Никоненко понял и ухмыльнулся:

– А этот негр… мавр Отелло?

…И что ты о нем думаешь, спросил бы капитан Астахов. А действительно, что я о нем думаю, спросил себя Федор Алексеев, распрощавшись с Никоненко. Что говорит мой внутренний голос и подсознание? Прав Вербицкий, Никоненко пацифист… отмороженный на всю голову, сказал бы капитан. Котляр уводит у него невесту, а он сопли распускает и даже сейчас не пытается выяснить отношения. Трус? Из-за денег? Он вспомнил монотонный голос Глеба, его отстраненный вид… Похоже, переживает и до сих пор не пришел в себя. А что он делал в офисе? Компьютер выключен, на столе никаких следов работы… Лежал на диване? Смотрел в окно? Думал? Спал? Просто сидел, уставившись в стену? Федор невольно пожалел Поль, которая собиралась замуж за этого… тюфяка, как назвал его капитан Астахов. Тюфяк и есть. Сер, бесхребетен, не способен на поступок. На роль убийцы не тянет. Виталя сказал, он и мухи не обидит. Бизнесом заправляла Поль, а Глеб работал с отчетами и цифрами. Не повезло парню. Обоим не повезло. Спросил: вы меня подозреваете, всегда замешан кто-то из своих, невесту убивает жених. Я тебя не подозреваю, мысленно сказал ему Федор. Спи спокойно. У тебя алиби. Субъективное тоже.

Он дотронулся до кармана, где лежала красная коробочка с серебряной пандой, словно проверял, там ли она, и достал мобильный телефон. Капитан Астахов обрадуется появлению нового подозреваемого…

Забегая вперед, сообщаем читателю, что отпечатки на коробочке принадлежали Глебу Никоненко, Поль и еще двум неизвестным лицам и в картотеке не значились. На панде отпечатков не было вообще – похоже, даритель или не прикасался к брошке, или стер их.

Глава 27. Мария, Мария, Мария…

Часовая стрелка близится к полночи.

Светлою волною всколыхнулись свечи.
Тёмною волною всколыхнулись думы.
Я люблю вас тайно, тёмная подруга…

А. Блок. Часовая стрелка…

Федор Алексеев рисовал кружочки и квадратики, вспоминая и сортируя то, что услышал от Вербицкого, Ляли Бо и Глеба Никоненко, соотнося с тем, что уже знал. Два убийства, аналогичные способы, женихи – настоящие и бывшие, законная супруга и старая любовь… что-то общее в каждом случае. Капитан против, подавай ему вещдоки, а всякие бессознательные нюансы, носящиеся в воздухе, его не интересуют. А ведь носится что-то, длинный аналитический нос Федора чует… Правда, нос у него вовсе не длинный, а нормальный. Даже красивый, с горбинкой. Надо бы поговорить с Савелием, доложиться и послушать, что он скажет. А потом соображать. Савелий сам не понимает глубинного смысла сказанного… Возможно, потому, что этот смысл существует исключительно в восприятии Федора? Какая разница, если это дает пинка его воображению!