Хищник

Не знаю, как это произошло, но я сдвинулась с места. Я бежала не в направлении моего дома. Мои ноги следовали за ним, ведомые его жаром, следом за его глазами, которые я так хотела видеть рядом.

А потом я оказалась на заднем сидении автомобиля. Боком соприкоснулась с его телом. Его рука двигалась по моей коже, разжигая пожар и высекая искры внутри меня.

— Пожалуйста, — прошептала я, прижимаясь губами к его уху, чтобы мои слова слышал только он. — Не выводи меня в общественные места.

Он что-то сказал водителю, и это было не на английском языке. Но так как это было не на армянском, то я не стала пытаться покинуть салон автомобиля. По крайней мере, я убеждала себя, что этого не требуется.

— Перестань трястись. Ты в безопасности.

Безопасность.

Эти слова вибрировали в моем теле. Как в тот раз, когда мы с Винтер танцевали на подиуме в клубе, а звук от динамиков вызывал приятное покалывание на нашей коже.

Я не знала, как у него получается быть настолько уверенным в себе.

Как он понял, что это именно те слова, которые мне так важно было услышать.

Но каждая клеточка моего тела хотела поверить, что все его слова являются правдой.

***

Я уже приноровилась определять время и расстояния в пути, проведя столько ночей на задних сидениях лимузинов без телефона, часов и возможности видеть, что происходит снаружи. Но здесь я не имела возможности даже что-то предположить. Я просто знала, что иногда мы поворачивали, и слышала звук поворотников.

И дыхание.

Его. Дже.

Становилось еще жарче. Это исходило от него. Я чувствовала себя кошкой, сидящей на подоконнике и мурлыкающей от того, как ее согревают солнечные лучи, когда она трется мордой об оконную раму. От жара Дже мне хотелось прижаться к нему обнажавшись, чтобы это тепло могло проникнуть в каждую мою клеточку.

Я почувствовала, что машина притормозила, но не знала, остановились мы на красный свет или уже прибыли.

— Мы на месте.

Дже взял меня за руку и вытащил из салона автомобиля. Все еще держа меня, он провел меня по тротуару и отворил дверь, которая была незапертой.

Там не было света, и мне почему-то это нравилось. Я следовала за ним, прислушиваясь к его указаниям, пока мы поднимались по ступенькам, прежде чем оказаться на лестничной площадке. Я услышала щелчок замка и звук открывающейся двери. Затем, наконец, зажегся свет.

Никогда раньше не была в доме на дереве, но именно таким я его себе и представляла. Это была взрослая версия. Бревна были мощными и темными. По-мужски. В местах, где между древесиной был просвет, пространство было заполнено кожей или сталью. Отделка была сделана в индустриальном стиле, а свет был такой, словно помещение освещалось факелами.

— Ты здесь живешь? — Я сделала шаг внутрь, а затем еще один.

Он кивнул, и легкая улыбка заиграла на его губах.

— Я думаю, что уже слишком стар для того, чтобы притаскивать тебя в дом своих родителей, не находишь?

Мой вопрос и правда был глупым. Очевидно, что он привел меня к себе. Я понимала, что он уже слишком взрослый для того, чтобы жить с родителями, но до сих пор не задумывалась о том, сколько ему лет на самом деле. Лет двадцать пять? Или ближе к тридцати? Я не была сильна в определении возраста. Мне всегда казалось, что мои объекты в «Ачурди» младше или старше того возраста, что указан в их профайлах.

— Это очень мило. — Я осмотрела все пространство его жилища снова, потому что двух раз мне казалось недостаточно. — Действительно, потрясающе мило.

Он рассмеялся.

Я никогда до этого не слышала от него таких громких звуков. До этого момента он вел себя довольно сдержанно и держался серьезно. Его смех не был заливистым, но он вызвал у меня улыбку. У меня возникло желание ляпнуть что-нибудь еще, чтобы вновь услышать его.

Когда я открыла рот, он отошел от меня и отправился на кухню к холодильнику. Он просто идеально вписывался в это место. Потолки были достаточно высокими, чтобы вместить его рост, а пространство вокруг довольно открытым, поэтому не создавалось впечатления, что он заперт в клетке.

— У меня есть пиво и вода. Может, я смогу отыскать содовую, но я не уверен, что она еще пригодна для питья.

— Меня устроит вода.

Он достал из буфета стакан и наполнил его из кувшина, стоявшего в холодильнике. Затем взял себе пиво и переместился с обоими напитками на диван, опустившись на одну из подушек. Она казалась крупнее и мягче, уютнее, чем те, что были у меня дома.

— Иди сюда.

В этот момент я осознала, что до сих пор стою в дверях.

— Присядь, — добавил он.

Мои ноги не могли устоять перед его просьбой. Они двигались каждый раз, когда он просил, и на этот раз ничего не изменилось. Я присела рядом с ним, когда потянулась к воде, он остановил меня. Его рука сжала мою, и он развернул мое запястье так, что мои пальцы оказались повернуты тыльной стороной к нему.

— Занятная татуировка.