Хищник

        Что-то похожее на раздражение наполнило ее вены. Она делала это годами, отказываясь от защиты и бросая охрану. К тому времени она была экспертом, и все же ее отец никогда не переставал пытаться подчинить ее своему надзору.

        Умело перескакивая полосу движения, как только она попала в пробку, Морана нажала педаль газа и почувствовала, как скорость накатывает на нее, когда она пронеслась мимо других машин. Вокруг нее гудели мотоциклы и автомобили, прохладный кондиционированный воздух в машине не позволял поту выступать на ее коже, даже когда ее наполняла порция адреналина. Она знала, что люди ее отца попытаются догнать. Она также знала, что они потерпят неудачу, потому что поймать Морану Виталио, когда она не хотела, чтобы ее поймали, было тем, что могли сделать очень немногие.

        И это тоже причина, по которой она его ненавидела.

        Потому что он каким-то образом всегда ставил ее в невыгодное положение, когда она не хотела, ставил ее в положение, которое подчеркивало, насколько он мог контролировать её жизнь, пока она боролась за это.

        Морана стиснула зубы, когда ее мысли невольно перешли к Тристану Кейну. Снова.

        Она выбросила из головы весь эпизод, произошедший две ночи назад, поклявшись больше не думать об этом. Потому что беспорядок, который стоял в ее комнате со своей кровью на ее руке, беспорядочная масса конечностей, которые не осмеливались дышать, потому что все было так непонятно, это была не она. Морана Виталио вела себя не так, как жалкая девочка, брошенная костью. Морана Виталио не проявляла уязвимости ни перед кем, кроме себя. Морана Виталио не вырезала яремную вену мужчине, который сразу сделал это.

        Она выросла вокруг акул. И научилась не истекать кровью.

        Но она ненавидела его, потому что он истекал кровью. Потому что он застал ее врасплох. Потому что сделал то, о чем она никогда не думала. Потому что заставил ее отреагировать не как Морана Виталио, а как кто-то другой. И она ненавидела признавать, что облегчение, которое, как она думала, что почувствовала в своем простом состоянии, было стерто каплями крови, и она понятия не имела, почему. Она даже не хотела выяснять, почему. Это был один эпизод из ее жизни, который она с радостью оставила позади.

        Свернув налево в сторону клуба, Морана покачала головой и выбросила все мысли, сосредоточившись только на встрече и на том, чтобы как можно больше насладиться своим первым опытом в клубе. Не то чтобы она хотела напиться или потанцевать с каким-то случайным придурком. Нет, она просто хотела почувствовать, как эти огни скользят по ее коже, почувствовать пульс музыки в горле, почувствовать запахи, омывающие ее тело.

        Через несколько миль впереди по уединенной дороге она увидела высокий серый склад, поднимающийся к небу. На крыше здания светился огромный голубой знак, говорящий ей, что она оказалась в нужном месте. Припарковав машину, когда к ней подошел камердинер, она вышла, отклонив его предложение, но кивнув в знак благодарности. От холода на ветру по ее голой спине пробегала дрожь, когда она спешила к зданию. Приглушенный шум становился все громче с каждым шагом, который она делала к высоким металлическим дверям.

        Мускулистый вышибала, почти в три раза превышающий ее размер, осмотрел ее с ног до головы, когда она приближалась, держась за ручку ручки, а шрам, покрывающий правую половину его лица, наполовину был скрыт за темными очками. Она никогда не понимала, почему люди носят очки ночью.

        — Только по приглашению, — сказал он грубым голосом, не сдвинувшись ни на дюйм.

        Морана приподняла брови.

        — Морана Виталио. Гость Данте Марони.

        Темное лицо мужчины не выдавало никакого выражения, но он открыл дверь, внезапный шум раздался в ее ушах, и пропустил ее. Глубоко вздохнув, Морана вошла в клуб, чувствуя, как за ней закрывается дверь. Небольшая, настороженная часть ее напомнила ей, что она являлась дочерью врага в клубе Наряда, одна и без защиты, заставляя ее сердце биться чаще, когда по спине пробегала полоса страха. Вырвавшись из нее, она стояла прямо у входа, осматривая всю территорию.        

        Выполненный в хромированном и синем цвете, с синими огнями, затемняющими и вспыхивающими, попеременно с тяжелыми ударами музыки, доносившейся из кабины ди-джея слева от нее, весь переоборудованный пол

 склада был танцевальной зоной. Бар выстроился справа, и бармены обслуживали большую толпу. Вышибалы незаметно рассыпались по углам помещения, наблюдая, как тела скользят друг по другу.

        Наблюдая за толпой, Морана совсем не чувствовала себя раздетой. Фактически, она была почти уверена, что ткань ее платья сможет прикрыть как минимум пять женщин.

        Волосы в её бровях, даже когда улыбка преследовала ее губы, чистая радость быть вдали от своего дома, от своей жизни, такой драгоценной, даже на секунду. Она вдыхала смешанные ароматы одеколона, духов, пота и алкоголя. Она склонила голову набок, когда музыка ударила по ее барабанным перепонкам. Она почувствовала, как ее каблуки стучат в такт.

        Все это в новинку.