Хищник

        Морана замерла, ее голова повернулась к лесу, ее дыхание участилось в замкнутом пространстве.

        — Тебе нужно принять решение.

        Черт. Как она должна принимать решение,

когда ее мозг перегорел? Боже, она хотела его. Однажды она занималась сексом с Джексоном, в основном из-за бунта, но она не хотела повторять это в ближайшее время. Не было даже четверти того тепла, которое было просто от пристального взгляда этого мужчины. Она никогда не чувствовала себя такой пьянящей, такой плотской, такой совершенно распутной в собственном вожделении.

        И это являлось сутью всей проблемы. Она ненавидела его, все, что он делал, и каждое сказанное им слово. Она хотела когда- нибудь убить его. Но ее тело жаждало его. И она хотела убрать его из своей системы. Только раз.

        Ее отец находился прямо снаружи. Его люди были снаружи. Наряд был снаружи.

        Тристан Кейн был внутри. Позади нее. Она хотела его внутри себя.

        Морана закрыла глаза и подняла свободную руку к верхнему углу деревянной двери. И заперла ее.

        Решение принято.

Глава 10

Глушение

        Дыхание.

        Она могла слышать его дыхание, прямо у нее на шее, мягко дуя на ее ухо, нагревая кожу, которую оно омывало. В шее покалывало. Кровь хлынула на это место, воспламеняя его незнакомым ей пламенем. Его выдох зажигал все выше и выше, прямо по простору кожи. Ее сердце заикалось, пальцы сильнее прижимались к нему, зажатая рука хотела извиваться. Она едва

сдерживала это желание, стоя неподвижно, за исключением ее вздымающейся груди, ее пальцы покалывало от потребности в прикосновении, в ощущениях, жажда контакта с теплой мужской плотью, которую она могла чувствовать позади себя, не давящей на нее, но такой, такой присутствующей.

        Она повернулась к нему лицом.

        Дыхание.

        Запах холодного льда и шоколада, смешанные в пьянящей смеси, которую она хотела попробовать во рту. Ее глаза скользнули вниз к его губам, прослеживая их взглядом, видя зрелую полноту, заставляя ее зубы вонзиться в них, испытать их мягкость, нежность. Ее взгляд упал на шрам в уголке его губы, выглядывающий из-под его щетины, отчего ее язык стал тяжелым. Ей

хотелось лизнуть его, попробовать на вкус, почувствовать. Ее взгляд задержался на щетине вокруг его рта, гадая, не поцарапает ли он ее кожу, не будет ли зуд или, может, ожог, и оставит ли следы его пожирания, чтобы мир увидел, как красная и розовая кожа горела от воспоминаний о его голоде.

        Мир определенно не мог увидеть.

        И она не могла ждать.

        Нет. Она хотела его, но больше хотела, чтобы он убил ее. Это разовое мероприятие, и она никогда не хотела никаких воспоминаний об этом.

Дверь ни разу не открылась, и она пошла по пятам. Она хотела добраться до своих кодов и убраться к черту из этой жизни. Хотела, чтобы это было просто захватывающим воспоминанием из ее прошлого. Ничего более.

        Подняв глаза, она встретила взгляд этими великолепными глазами, синий цвет которых снаружи потемнел до края, говоря ей, что он серьезно к этому относится, и не притворяется. Он был возбужден, очень возбужден. Его дыхание было тяжелым, глубоким, сдержанным, но его глаза горели такой сильной жаждой и ненавистью, той знакомой ненавистью, от которой она больше

не моргала.

        — Держи рот подальше от меня, — сказала она ему тихим голосом.

        Его лицо оставалось совершенно пассивным, только раздражающая бровь приподнялась.

        — Я не собирался приближать свой рот к тебе.

        Морана стиснула зубы, остаточный гнев горел глубоко в ее животе. Она не знала, почему это ее обидело, учитывая, что она предложила это, учитывая, что она этого хотела, но она была обижена, и это рассердило ее еще больше. Это

просто быстрый секс. Не было смысла усложнять.

        — Тогда только твой член, — сказала она ему грубо, беззастенчиво, ее тело вспыхнуло от ярости и желания, смешиваясь таким образом, что она не могла понять, какой из них больше.

        Он отпустил ее руку, его глаза слегка сузились, но он не двинулся с места.

        — Сколько у тебя опыта?

        Вопрос еще больше разжег огонь. Если он думал, что она расскажет ему что-нибудь о своей сексуальной жизни, он ошибался больше, чем она думала. Ее руки сжались в кулаки, прежде чем она осознала это, ее позвоночник выпрямился.

        — Насколько сильно ты хочешь, чтобы я тебя ударила? — прорычала она, ее голос был едва слышен за дверью.

        Он не сказал ни слова, это смешение вожделения и ненависти чистое пламя в его глазах, его голова наклонённая в сторону, он не сводил глаз с ее, его лицо было совершенно безразличным.

        Морана ждала слова, движения, неправильного дыхания, чтобы опрокинуть и убить его. Она была так близка.

        Он ничего не сделал. Ничего. Просто смотрел на нее прищуренными глазами. И это ее опрокинуло.

        — Иди и трахни себя, — выплюнула она и повернулась к двери, чтобы открыть ее и уйти, унижение пронзило ее живот на хвосте всего остального.