Хищник

        Он внезапно вышел из нее, заставив ее остро осознать свое тело, и вошел внутрь, твердо, без всяких следов нежности. Морана втянула воздух, стиснув кулаки на стене, когда удовольствие пронзило ее клитор вплоть до кончиков пальцев ног, ее ноги дрожали от попытки удержаться на ногах.

        — Сделай что-то подобное снова, я, блядь, выстрелю тебе в сердце.

        Его гортанный голос заставил ее задрожать, даже когда ее стенки сжались вокруг него.

        — Я решаю, когда ты умрешь.

        Морана фыркнула от смеха, который сдавил ее горло.

        — Ты спятил.

        Без паузы его бедра начали сильно прижиматься к ее, перекатываясь при каждом толчке таким образом, что она прикусывала губы, сдерживая стоны, пот выступал на ее лбу, груди вздымались, когда ее голова выгибалась, ее волосы спадали по спине клубком мокрых прядей.

        — Нет. Я чертовски сумасшедший.

        Она отступила назад, преодолевая его пыл, трение внутри ее стенок заставляло ее сжимать мышцы вокруг него, когда кончик его члена снова и снова терся о то место внутри нее.

        Его бедра не останавливались, ритм не нарушался, и ее челюсть отвисла, когда в животе закрутилось тепло. Это змея, которая все сильнее и сильнее обвивалась вокруг своей добычи, выжимая из нее жизнь с такой жестокой силой, готовая проникнуть клыками в божественном экстазе.

        Морана дрожала всем телом, ее губы распухли из-за зубов, сдерживая звуки.

        Он прикрыл рукой ее рот в последний раз, когда заставлял ее кончить, заглушая все звуки, которые она производила, и запутанным образом, давая ей свободу выпустить весь шум внутри нее, чтобы их не услышали.

        На этот раз не было никакой руки, сдерживающей ее реакцию, и, как она ни старалась, стоны вырывались из глубины ее горла, когда она чувствовала, как он входит и выходит из нее, снова и снова, ее ноги дрожат, а руки болят, но бедра двигаются, с его. Она попыталась заглушить шум, но не смогла, не полностью.

        Внезапно она почувствовала, как он ерзает, меняя угол проникновения. Низкое рычание вырвалось из его горла, когда он вошел с такой силой, что ее рот приоткрылся от громкого стона, весь смысл, весь контроль над ее телом потерялись для нее, когда ее зрение почернело. Дрожь в ее теле усилилась, как и его движения, агрессивные, пылкие, но настолько удаленные от ее тела, что не касались ее нигде, кроме тех мест, где они были соединены.

        Морана хотела откинуться назад в его твердую массу, позволить ему поддерживать ее вес, потому что ее тело было слишком вялым, чтобы продолжать это, чтобы его ладони прикрывали ее грудь, а его лицо повернулось к ее шее. Она хотела каждый кусочек и произносить грязные, непристойные слова в ухо, когда его член разрезал ее.

        Ее пальцы впились в стену, стараясь не делать этого, когда удовольствие захлестнуло ее тело, захлестнув ее с такой внезапностью, что она была ошеломлена интенсивностью, не в силах сдержать свой крик, который начинался как стон и

становился все громче. Он толкался внутрь, ударяя по этому сладкому месту внутри нее, снова и снова, с такой точностью, что ее голова упала на стену, тело полностью прижалось к ней, когда ее оргазм охватил ее. Ее сердце билось так сильно, что она чувствовала, как оно бьется в пальцах ног, в клиторе, в гребаных зубах. Ее тело дрожало всем телом, стенки прижимались к нему, доили его, когда он в последний раз толкнулся и замер, его дыхание было громким позади нее.

        Они так и остались стоять, он заключил ее в клетку, не касаясь ее, и она дрожала у стены в блаженстве. Звук воды первым проник в ее удовольствие, вызванное дымкой.

        Она стояла одна, несмотря на то, что он все еще был внутри нее. Ее тело было насыщено, но она все еще чувствовала, как что-то голодное грызет ее внутри, пытаясь выбраться и найти удовлетворение. Она продолжала утрамбовывать это. Будет ли этого когда-нибудь достаточно? Хватит ли чего-нибудь?

        Когда он выскользнул из нее, когда ее сердце стало более тихим, она поняла, что вода остыла, стекая ей по спине из-за промежутка между их телами.

        Остро осознавая, что он позади нее, Морана осталась стоять, как и раньше, не двигаясь, не поворачиваясь, не будучи уверенной, что она хотела встретиться с ним лицом к лицу в этот момент. Это первый раз, когда они были вместе физически просто сами с собой, без внешних факторов, и это было так же удалено, если не больше. От этого что-то внутри ее груди сжалось, прежде чем она стряхнула это и согласилась. Расстояние было необходимо.

        Она открыла глаза и увидела эти руки, сжатые в кулаки у стены, от которых его руки дрожали.

        — Почему?

        Одно слово. Гортанное. Сказанное таким низким голосом. Голосом, который дрожал.

Спросил так, будто столько вопросов в одном слове. Она понимала некоторые из них.

        Почему он не продал её, когда у него был шанс? Почему она все еще не была вне его системы? Почему эта безумная похоть не была утолена, несмотря на то, что их тела попробовали всю плоть безумия? Почему она пошла за ним? Почему...