Хищник

Тогда почему? Зачем ему вытаскивать ее оттуда? Из-за того, что она находилась на их территории? Или из-за все той же старой песни под названием «мы не хотим развязать войну»? Из-за… Она не смогла придумать разумного объяснения. Морана не ожидала, что он будет вести себя как полный придурок, во всяком случае, не до такой степени, но именно так он себя и повел, оставив ее одну, беззащитную, с незнакомой ей женщиной, пускай сам ее и знал.

Почему она так думала? Она не его ответственность! За Морану вообще никто не нес ответственность, кроме нее самой. Она совершила ошибку и должна уже быть мертва, но вместо этого ощущала странную тяжесть внутри потому, что этот мужчина ровным счетом ничего ей не должен.

Но ее любопытство и еще какое-то неясное чувство не унималось, не давало отпустить ситуацию. Морана хотела знать причину его поступков, которую он никогда не станет (да и не должен) ей называть и которую она никак не могла разгадать сама. И это было крайне неприятно. Она всегда хорошо разбиралась в людях, а он оказался единственным человеком, кого она не могла понять. Совсем.

Приближающийся шум двигателя вырвал ее из размышлений.

Морана посмотрела в зеркало заднего вида и увидела подъезжающий автомобиль. Большую машину, которая становилась все ближе и ближе.

Внедорожник.

Сердце замерло, а потом пустилось вскачь. Она с опаской наблюдала, как автомобиль остановился в нескольких метрах позади нее, двигатель стих.

Сердцебиение стало беспорядочным, ладони вспотели, пока Морана ждала, что будет дальше.

Где-то в кронах деревьев ворковала ночная птица, чье пение звучало громко и заунывно среди необъятных просторов. Луна продолжала светить и заливать всю территорию своим светом. Пульс Мораны трепетал, словно крылья отчаянной птицы.

Что за чертовщина?

Не сводя глаз с зеркала заднего вида и мысленно отметив, что нужно сделать тонировку стекол, Морана начала считать вдохи в попытке замедлить пульс. С таким сердечным ритмом она схватит инфаркт.

Один вдох.

Два вдоха.

Три.

Ничего не произошло. Дверь так и не открылась. Фары не включились. Ее взгляд ни на миг не отрывался от зеркала заднего вида.

А затем вслед за беспрестанным страхом ей на ум пришла еще одна мысль.

А он ли вообще сидел в этой машине?

Глянув на номерной знак, Морана поняла, что это та же машина, но кто сидел за рулем? Вполне вероятно, что Тристан Кейн пригнал внедорожник обратно в клуб, а потом кто-то другой взял его покататься.

Если все так, и тот, кто сидел в машине, знал о ее местонахождении, то Морана сомневалась, что заводить двигатель было хорошей идеей. Конечно, она могла вжать педаль газа в пол и попробовать добраться до особняка, но другой автомобиль был больше, массивнее и быстрее. И мог в считаные секунды смять ее машину. Она не хотела внезапно спровоцировать какие-либо враждебные действия со стороны незнакомца.

Неприятное чувство в животе усилилось, опускаясь все ниже и ниже, пока Морана размеренно дышала, а потом тихо открыла сумочку, мысленно поблагодарив Амару, поскольку та не стала убирать оттуда пистолет, когда доставала ключи. Подготовив его одним быстрым движением, она заблокировала все двери, радуясь пуленепробиваемым стеклам, и прикусила губу, не зная, как быть дальше.

Чутье подсказывало ей, что это не он. И хотя Тристан Кейн ненавидел ее, но все же выражал это открыто. А это совсем на него не похоже. Морана не стала зацикливаться на том, в какой момент начала узнавать этого ублюдка. Она просто сосредоточилась на настоящем.

В машине в нескольких метрах от нее сидел кто-то другой, и этот кто-то желал причинить ей вред. Она бросила взгляд на телефон, а потом снова посмотрела в зеркало. Морана могла вызвать охрану, но тогда придется сообщить отцу о своей встрече с Кланом и причинах, побудивших ее это сделать, а этого она никак не могла допустить. Взаимопонимание между двумя семьями было, мягко говоря, шатким. Его нельзя испытывать. Не так. Только не из-за ее глупости.

Господи, надо было позволить Амаре довезти ее до дома.

Морана выпрямила спину. Нет. Никаких сожалений. Что сделано, то сделано, и все на этом.

Она сглотнула, сделала глубокий вдох, и ее пальцы замерли над ключом, вставленным в замок зажигания. Морана в последний раз взглянула на неподвижно стоящую машину и завела двигатель.

Едва она это сделала, внедорожник загудел.

Сердце подскочило к горлу. Морана вцепилась в руль, переключила передачу и выехала на дорогу. Внедорожник поехал следом, держась на расстоянии в несколько метров, но двигаясь с угрожающей скоростью. По коже побежали мурашки, а по телу пронеслась дрожь, пока Морана пыталась ехать то быстрее, то медленнее, вести машину хаотично. Но хвост сбросить не удалось. Совсем.

По телу проносился адреналин, разум лихорадочно соображал в поисках спасения, а сердце бешено колотилось. Она не будет загнана, как дикое животное, и убита.

Нет.