Хищные птицы

– Правильное имя, потому что он, похоже, предпочитает выклевывать глаза слабым и умирающим и подбирать объедки сильных, вместо того чтобы охотиться самому. Он не сокол.

Эль-Гранг согласно кивнул, и принц снова повернулся к Шредеру:

– Спросите эту благородную хищную птицу, какую плату он хочет получить за сражение с эль-Тазаром.

– Скажите этому симпатяге, что я хочу сто тысяч рупий золотыми монетами, и желаю получить их прежде, чем выйду из порта, – ответил Камбр. Даже Шредер поразился такой наглости.

Сто тысяч рупий!..

А Буззард дружелюбно продолжил:

– Видите ли, я застал принца с поднятой задницей и спущенными штанами. И собираюсь попользоваться этим вовсю, но не так, как ему нравится.

Шредер выслушал ответ принца и снова повернулся к Камбру:

– Он говорит, что на эти деньги можно построить двадцать таких кораблей, как «Чайка».

– Может, и так, но он ни за какие деньги не купит мне новые яйца вместо тех, что отстрелит Хэл Кортни.

Принц улыбнулся его словам.

– Скажите Буззарду, что он, должно быть, потерял их давным-давно, но он может стать прекрасным евнухом. Я всегда найду ему местечко в моем гареме.

Буззард грубо захохотал в ответ на оскорбление и покачал головой:

– Скажи этому симпатичному любителю сладких мальчиков, что, если не будет золота, Буззард просто уйдет.

Принц и эль-Гранг пошептались немного, энергично жестикулируя. Наконец они, похоже, нашли решение.

– У меня есть другое предложение; возможно, дерзкий капитан сочтет его в своем вкусе. Риск, которому он подвергнется, будет не так велик, но он получит свои деньги. – Принц встал, и все придворные разом упали на колени и прижались лбами к полу. – Я предоставлю султану Ахмеду эль-Грангу объяснить все вам по секрету.

Он ушел за плотные занавеси в заднюю часть шатра, и вся свита потянулась за ним; двое европейцев и султан, сидящий на груде подушек, остались одни.

Эль-Гранг жестом предложил им подойти ближе и сесть перед ним.

– То, что я скажу, не должна больше слышать ни единая живая душа.

Он помолчал, собираясь с мыслями и поглаживая пальцами старый шрам, оставленный чьим-то копьем: выпуклый рубец шрама шел из-за его уха вниз, под высокий воротник туники; половина его голосовых связок была рассечена.

Наконец эль-Гранг заговорил хриплым, слегка задыхающимся голосом:

– Император был убит под Суакином, и корону Престера Джона унаследовал его сын, почти младенец, Иясу. И его армия была почти разбита, когда явилась некая пророчица и заявила, что она избрана Богом христиан, чтобы возглавить их войска. Она пришла откуда-то с гор и привела с собой пятьдесят тысяч воинов, неся перед ними некий религиозный талисман, который они называют табернаклем Марии. Армия этой особы, воодушевленная религиозным фанатизмом, сумела победить нас у Митсивы.

Шредер и Кокрейн кивнули. Они не услышали ничего нового.

– Теперь же Аллах даровал мне возможность захватить и этот талисман, и самого младенца-императора.

Эль-Гранг откинулся назад и погрузился в молчание, пристально всматриваясь в лица двух белых мужчин.

– Если в ваших руках окажутся табернакль и император, армия Назет растает, как снег под летним солнцем, – тихо сказал Шредер.

Эль-Гранг кивнул:

– К нам пришел один монах-отступник, и он предложил провести небольшой отряд храбрых людей туда, где спрятаны и талисман, и император. Как только ребенок и скиния будут захвачены, мне понадобится быстрый и мощный корабль, чтобы доставить их в Маскат до того, как Назет предпримет попытку отбить их у нас.

Он повернулся к Шредеру:

– Вы, полковник, как раз такой смелый человек, который мне нужен. Если вам все удастся, вы тоже получите сто тысяч рупий золотом.

Потом он посмотрел на Кокрейна:

– Ваш корабль быстроходен и может отвезти их в Маскат. И когда вы их туда доставите, вас там тоже будут ждать сто тысяч. – Он холодно улыбнулся. – В этом случае я готов заплатить вам за то, чтобы вы сбежали от эль-Тазара, а не сражались с ним. Достаточно ли ваши яйца велики и тяжелы для такой задачи, мой храбрый Буззард?

«Золотая ветвь» шла на юг, и ее паруса сияли в последних лучах солнца, как золотая башня.

«„Чайка Мори“ стоит на якоре в заливе Адулис, – доложили шпионы Фасилидеса. – А капитан на берегу. Говорят, он держит совет с эль-Грангом».

Сведения были получены два дня назад.

– Будет ли еще там Буззард? – беспокоился Хэл, рассматривая свои паруса. «Золотая ветвь» не могла больше нести ни одного дополнительного лоскута парусов, были подняты все до единого, и все наполнял ветер. Ее корпус резал воду, палуба вибрировала под ногами Хэла, как живое существо. «Если я застану его стоящим на якоре, мы можем подняться к нему на борт даже в темноте», – думал Хэл и зашагал по палубе, проверяя крепления орудий.

Белые моряки потирали лбы и усмехались, поглядывая на капитана, а сидевшие на корточках воины-амадода, посмеиваясь, хлопали себя по груди открытыми правыми ладонями, салютуя Хэлу по-своему. Все они походили на гончих псов, почуявших запах оленя. Хэл знал, что они не дрогнут, когда он подведет «Золотую ветвь» к борту «Чайки» и поведет их в атаку.