Хищные птицы

Солнце, ползущее к горизонту, заливало море пламенем. Потом спустилась тьма, и в ней растаяли очертания суши.

«Через два часа взойдет луна, – подумал Хэл и снова наклонился над нактоузом, чтобы проверить курс корабля. – К тому времени мы уже будем в заливе Адулис».

Он посмотрел на Неда Тайлера, чье лицо освещал фонарь у компаса.

– Сменить паруса! – приказал он.

Нед повторил его команду в трубку рупора.

Новые паруса, приготовленные на палубе, уже ожидали своего часа, шкоты были пропущены через кольца их креплений, но все равно понадобился час тяжелой и опасной работы, прежде чем белые полотнища были спущены и сложены и их сменили паруса, вымазанные смолой.

Черный корпус, черные, как полночь, паруса… «Золотая ветвь» не блеснет в лунном свете, когда она войдет в залив Адулис, чтобы захватить врасплох стоящий на якорях исламский флот.

«Пусть только Буззард будет там, – мысленно молился Хэл. – Пожалуйста, Господи, не дай ему уйти…»

Залив медленно открылся перед ними, и они увидели фонари вражеского флота, похожие на огни большого города. За ними в низком облаке пыли и дыма горели сторожевые костры лагеря эль-Гранга.

– Право руля, мистер Тайлер. Поворачиваем в залив.

Корабль повернул и быстро двинулся к стоящему на якорях флоту.

– Взять рифы грот-паруса. Убрать малые паруса, мистер Тайлер.

Корабль замедлил ход, и шорох носовой волны стал тише, когда фрегат пошел под боевой оснасткой.

Хэл вышел на нос, и Эболи встал из темноты.

– Лучники готовы? – спросил Хэл.

Зубы Эболи сверкнули во мраке.

– Они готовы, Гандвана.

Хэл уже и сам заметил их – темные тени, пригнувшиеся вдоль поручней корабля между пушками; колчаны со стрелами лежали рядом с ними на палубе.

– Присматривай за ними! – предупредил Хэл друга.

Если эти воины и совершали какие-то ошибки во время битвы, то лишь потому, что их слишком одолевала жажда крови.

Хэл направился к Большому Дэниелу; тот проверял, все ли тлеющие фитили спрятаны в трубки, чтобы их слабые огоньки не насторожили бдительных вражеских дозорных.

– Добрый вечер, мастер Дэниел. Твои люди никогда не участвовали в ночном сражении. Держи их в узде. Не позволяй палить без разбора.

Потом он вернулся к рулевому, и корабль прокрался в бухту – темная тень на темной воде. Луна поднялась позади них и осветила все впереди серебряным сиянием. Теперь Хэл отчетливо видел очертания вражеских судов. И знал, что его собственный корабль все еще остается невидимым.

И вот они уже подобрались так близко, что слышали разные звуки, доносившиеся с судов впереди: поющие голоса, молящиеся, спорящие… Кто-то стучал деревянным молотком, поскрипывали весла и такелаж, когда дау мягко покачивались на волнах, прикованные к месту якорями.

Хэл напрягал зрение, ища мачты «Чайки Мори», но понимал, что, если даже фрегат и стоит в заливе, он не сможет рассмотреть его до первого залпа, который разобьет тьму.

– Большое дау прямо по курсу, – тихо сообщил он Неду Тайлеру. – Поверни так, чтобы пройти близко, и оставь его по правому борту.

Через несколько минут он повысил голос:

– Готовься, мастер Дэниел! По судну с правого борта – огонь с расстояния выстрела!

Как только дау оказалось на траверзе, с «Золотой ветви» прозвучал оглушительный залп, осветивший все вокруг, как молния. Грохот орудий ударил по ушам и отдался эхом от пустынных холмов. И в этой краткой слепящей вспышке Хэл увидел наконец мачты и корпуса всего вражеского флота и почувствовал, как его охватило разочарование.

– «Чайка» ушла, – вслух сказал он.

Буззард в очередной раз ускользнул от него. Ладно, придет еще время, постарался утешить себя Хэл. И решительно выбросил из головы все посторонние мысли, полностью сосредоточившись на сражении, которое развернулось, словно адский спектакль.

Как только первый залп разорвал тишину в бухте, Эболи начал действовать, не ожидая приказа. Палуба осветилась множеством ярких огоньков, когда амадода подожгли свои огненные стрелы. На каждом древке, сразу за наконечником, был привязан кусок растрепанной конопляной веревки, который еще и обмакнули в смолу, – и они зашипели, а потом ярко вспыхнули, когда к ним прикоснулись тлеющими фитилями.

Лучники пустили стрелы – те взлетели высоко в воздух, описывая огненную параболу, и упали на деревянные палубы прикованных к месту судов. И пока с разбитого судна доносились крики ужаса и боли, «Золотая ветвь» пробралась глубже в массу дау.

– Два судна впереди, по обе стороны, – сказал Хэл рулевому. – Давай между ними.

Фрегат прошел между дау, и с обоих его бортов ударили пушечные залпы, а в небо взлетел густой поток огненных стрел, чтобы упасть на подбитые суда.

Позади них первое дау уже охватил огонь. Этот пожар осветил весь залив, и артиллеристам фрегата не стоило теперь труда целиться в те лодки, мимо которых они проходили.

– Эль-Тазар! Это он!

Хэл услышал полные страха голоса арабов, выкрикивавших его прозвище, и мрачно усмехнулся, видя панические усилия, с которыми они пытались перерубить якорные канаты и избежать ужасающей встречи с ним. Горели уже пять дау, и их бесконтрольно несло ветром туда, где лодки стояли очень густо.