Хищные твари. Навстречу гибели

– Я… – Под ее взглядом мне неловко это произносить. – Тот воин сказал, что дараджам нельзя использовать колодец, но… я ведь не дараджа, значит, я могу им пользоваться, так?

Я вижу, как что-то в мамином лице медленно меняется. Губы сжимаются в тонкую линию, прекрасные карие глаза прищуриваются. Она наклоняет голову и сводит брови, словно впервые по-настоящему видит меня.

– Если хочешь ходить к колодцам, где мне не рады, я не запрещаю. – Она говорит тихо, но я слышу в этих словах скрытый вызов, тайное испытание. Я быстро качаю головой:

– Нет, мама. Я не хочу. Я хочу остаться с тобой.

Тут же ее лицо расслабляется. Она снова похожа на полубога, сияющего в лучах солнца. Она улыбается мне, и я тоже расслабляюсь.

– Идем, – говорит она, снова трогаясь с места. – До колодцев у западной границы не так и далеко.

Я подчиняюсь ей – не потому, что обязана, а потому, что хочу. Я хочу быть такой же, как мама, но впервые в жизни понимаю, что это будет непросто, потому что мы не одинаковые.

Я понимаю это в первый, но не в последний раз.

Глава 5. Пять благородных ветвей дарадж

Солнце сияло. Однако Коффи не ощущала его тепла.

Она тихо шла по коридорам Тернового замка, словно стараясь не нарушить их сон. Впереди шагала Макена, слегка не в такт, но вместе их шаги складывались в идеальный ритм, раздающийся в тишине. Коффи хотелось, чтобы здесь было больше звука. Тишина оставляла слишком много времени для размышлений, слишком много возможностей, чтобы снова прокручивать в голове все, что она увидела за последний час.

С каждым шагом расстояние между ней и главным залом увеличивалось, но когда она закрывала глаза, то снова оказывалась внутри, снова в мучительных подробностях видела все происходящее. Она видела дарадж, разделившихся по цветам, вспоминала, как они смотрели на нее, видела эмоции на их лицах – страх, настороженность, неприкрытое любопытство; все это было более чем неприятно. Она вспомнила одну из дарадж – девочку в зеленой тунике – ту, которая преподнесла ей жуткие розы Феду. Было слишком легко вспомнить выражение ужаса, которое мгновенно наполнило ее глаза, когда Феду поднял ее за косы, просто потому что мог. Он перешел к насилию с нечеловеческим равнодушием, с отработанной легкостью. Каждый раз, когда она вспоминала об этом, у нее сжимался желудок.

Ты как тупой нож. Но не бойся – я знаю, как тебя наточить.

Обещание Феду отдавалось в сознании, повторяясь снова и снова, как мелодия уличного музыканта. Каждый раз, когда Коффи вспоминала об этих словах, о том, что за ними скрывалось, ее снова и снова пробирала дрожь. За прошедший час она увидела и услышала так много ужасных вещей, но было еще одно, отчего по спине пробегал холодок.

Лицо. Она только что видела лицо в Туманном лесу.

По крайней мере, ей так показалось – оно исчезло так же быстро, как и появилось. Коффи изо всех сил пыталась восстановить его в памяти. Ей показалось, что она разглядела продолговатые очертания между изогнутых деревьев, силуэт того же беловатого оттенка, что и туман, но более четкий. Она смотрела в окно, деревья были слишком далеко, чтобы разглядеть точно, но она решила, что заметила что-то, отдаленно похожее на глаза, и грубый разрез там, где мог быть рот. Лицо оставалось видимым лишь секунду – слишком мало, чтобы понять, принадлежало ли оно мужчине, женщине или ребенку. Чем дольше Коффи думала об этом, тем меньше она была уверена в том, что вообще видела чье-то лицо. Она снова посмотрела на Макену, которая шла немного впереди. На мгновение она подумала, может быть, та тоже видела лицо, но… Нет. Коффи решила не спрашивать. Не было никаких доказательств, что она действительно видела лицо в Туманном лесу, а не просто слишком устала. За одно утро здесь она и так превратилась в аномалию – Феду сказал всем дараджам в главном зале, что она избранная. Не стоит подливать масла в огонь.

Когда они подошли к спальне, Макена вошла первой. Коффи остановилась у входа, наблюдая, как она усаживается на диван в углу комнаты, аккуратно прикрывая ноги желтым платьем. В ее движениях было природное изящество, которого, Коффи знала, никогда не будет у нее самой. Она окинула взглядом остальную часть помещения. Поднос с едой по-прежнему стоял на столике у кровати, и на этот раз, посмотрев на него, Коффи не смогла сдержать урчания в животе. Макена подняла взгляд:

– Тебе нужно поесть.