Хищные твари. Навстречу гибели

– Когда Феду попросил меня сделать тебе платье, – сказала она, кивнув на одеяние Коффи, – он особо подчеркнул, что цвета использовать не нужно.

Макена, похоже, пришла к какому-то выводу, но Коффи чувствовала себя растерянной как никогда.

– Какое значение имеет цвет моей одежды?

Макена изогнула бровь:

– Ты заметила, что дараджи в главном зале разделились по цветам?

Коффи кивнула.

– Дело в том, что по традиции дараджи делятся на группы в зависимости от своих способностей. Обычно эти группы называют Пятью Благородными Ветвями. – Она назвала их по порядку, считая на пальцах: – Ветвь Акили, Ветвь Мвили, Ветвь Купамбана, Ветвь Маиша…

– А ты в какой? – перебила Коффи.

– Ветвь Уфунди, – улыбнувшись, ответила Макена. – Мы умеем создавать вещи, хотя таланты у нас могут быть разными. Например, моя специализация, очевидно, – создавать прекрасные наряды. – Она погладила себя по плечам. – Но в моей ветви есть и другие дараджи, которые могут готовить, рисовать, строить, некоторые даже умеют делать оружие. – Она коснулась своего платья. – Мы носим желтый. Ветвь Акили – то есть Ветвь Ума – носит синий, Зайн относится к ней.

Коффи кивнула:

– Значит, Феду сказал тебе сделать для меня платье без цвета. Почему? – Возможный ответ страшил, но не спросить она не могла.

Макена помедлила.

– Исторически дараджи, не имеющие цвета – это те, у кого нет конкретной склонности, – сказала она.

У Коффи внутри все сжалось, но она продолжила говорить ровным голосом:

– И насколько часто это встречается?

– Не очень часто, – словно нехотя ответила Макена. – Обычно это случается, если дараджа поздно обретает силу, будто… будто ребенок, который поздно повзрослел. – Она виновато посмотрела на Коффи: – Тебе родители ничего об этом не рассказывали?

Коффи снова опустила взгляд, порадовавшись, что румянец не проступил на щеках. Она понимала, что внезапная волна стыда, которую она ощутила, не имеет под собой никаких оснований, но от этого она никуда не делась. Не в первый раз она ощутила, как занозу, мучивший вопрос. Почему мама не сказала ей, что она дараджа? Почему она скрыла это от нее?

– Нет, – наконец сказала Коффи. – Не рассказывали.

Макена помолчала, а затем продолжила:

– Ничего страшного. Ты не первая дараджа, у которой нет склонностей. И не последняя. Природа твоей силы не так важна по сравнению с тем, как ты ее используешь.

Это были простые, но добрые слова. Коффи посмотрела на Макену, внезапно ошарашенная ими. Она подтянула колени к груди, и Макена, похоже, поняла, что сейчас лучше помолчать. Они посидели, ничего не говоря. Коффи мимоходом посмотрела в окно спальни. Теперь, когда его никто не заслонял, она могла разглядеть почти весь сад – большая часть цветов были желтыми. Она встала, подошла ближе к окну, чтобы присмотреться получше. Солнце поднялось выше, золотое сияние заливало цветы и тщательно подстриженную траву. Она посмотрела на дальнюю часть поляны и увидела Туманный лес. Он казался таким же, как прежде, – непрозрачная белая стена, извивающиеся щупальца тумана, но при свете солнца выглядел не таким зловещим.

– Макена, – спросила она, – если только Туманный лес удерживает дарадж в Терновом замке, почему никто не пытался сбежать?

Макена помрачнела:

– Некоторые пытались.

Коффи помолчала, ожидая, что Макена расскажет больше, но та внезапно поднялась.

– Нужно идти, – сказала она. – Твой первый урок в южном саду, и нам нельзя опаздывать.

* * *

Коффи больше не спрашивала Макену о Туманном лесе.

Сначала она хотела и подбирала нужные слова, пока они шли к южному саду. Но как только они вышли на улицу, она тут же забыла про Туманный лес. Она повернулась и увидела Терновый замок снаружи впервые за все это время. Это было великолепное, подавляюще огромное здание – что-то в черном камне и многочисленных башнях делало его похожим одновременно на храм и на крепость. Возможно, так и было. Коффи отошла на несколько шагов и посмотрела вверх, пытаясь оценить его масштаб. Терновый замок был даже больше храма Лкоссы, и она не могла не впечатлиться.

– Представь, что у тебя есть невероятное космическое могущество, а ты решаешь жить в этом. – Макена окинула здание неприязненным взглядом, словно в нем было что-то непристойное.

– Тебе не нравится? – спросила Коффи.

– Это пошло, – сказала Макена, наморщив нос. – Ну то есть, ради богов, у тебя живут самые талантливые дараджи континента и никто не помог тебе все как следует украсить? Не мне же этим заниматься.

Коффи рассмеялась:

– Там, откуда ты родом, красивые дома?

Макена усмехнулась, словно Коффи смешно пошутила.

– И да, и нет. Мой народ – путешественники, мы всю жизнь проводим в повозках. – Она кивнула Коффи: – А ты? Откуда ты родом?

– Лкосса, – ответила Коффи, и ее саму удивило, насколько больно произносить название родного города. – Я скучаю по ней.