Хитопадеша

– Что ты говоришь, Чарукарн! Как может маленькая Крыса подпрыгнуть так высоко! Что-то здесь не так. Давай-ка посмотрим, что у неё там, в норе.

Подумав немного, взял монах Чарукарн лопату, разрыл мою нору и вытащил из неё все мои запасы пищи и всё, что у меня там было.

Лишившись своего имущества и запасов пищи, я очень расстроился. А через несколько дней я так ослабел от голода, что уже не мог, как прежде, прыгать за пищей.

Однажды, когда от слабости я еле-еле тащился по полу, Чарукарн, увидев меня, сказал:

– Богатство вдохновляет человека, делает его сильным и мудрым, но стоит ему лишиться своего имущества, и он становится бессилен и телом и разумом. Так вот и с этой Крысой, теперь, когда у неё ничего больше нет, она стала такой же, как и все крысы.

«Что верно, то верно, — подумал я, услышав слова Чарукарна. — Ведь животное ничем не отличается от человека: как и у человека, у него есть ноги, уши, нос и даже мозг. Нет ничего удивительного в том, что животное ведёт себя, как человек, когда лишается своего имущества. Вот и я оказался в таком же положении. Поэтому незачем мне больше оставаться здесь». Но тут в голову мне пришла другая мысль: «А если я уйду отсюда, что тогда буду делать? Разве что просить милостыню. Это тоже невозможно. Лучше уж умереть, чем просить милостыню».

Подумав так, я решил остаться в этом доме. Но недаром ведь говорится: «Жадность никогда к добру не приводит». На другой день я вылез из норы и, еле передвигая ноги от слабости, направился к мешку. Однако Чарукарн, оказалось, не спал. Увидел он меня и, схватив палку, так избил, что я уж думал, пришла моя смерть. Кое-как уполз я к себе в нору.

И только тогда я понял, что поступал неправильно. Для того чтобы жить, надо работать. Поэтому я тут же оставил монастырь и ушёл в безлюдный лес, где и нашёл себе друга — Ворону Лагхупатанаку. А теперь благодаря ей мне посчастливилось встретить тебя.

— Друг Хираньяк, — сказала Черепаха Мантхара, — случилось то, что должно было случиться, и всё это произошло потому, что тебя одолела жадность. Если бы ты не стремился накапливать, не испытал бы ты и горечи потери.

В наших священных книгах написано: «Богатство подобно дорожной пыли: тот, кто дрожит над своим добром, всё потеряет». Вот послушай-ка, что случилось из-за жадности с одним Шакалом...

О ЖАДНОМ ШАКАЛЕ

Бережливость может приносить радость, по жадность — никогда.

Жил в городе Кальяне один охотник, по имени Бхайрав. Однажды, когда кончились у него в доме запасы пищи, решил он пойти поохотиться. Взял Бхайрав лук и стрелы и отправился в лес. Вскоре убил он в лесу антилопу и, взвалив её на плечо, пошёл домой. И вдруг на опушке леса увидел он, что прямо на него бежит огромный кабан. Быстро снял охотник с плеча антилопу, вынул стрелу и, заложив её в лук, стал ждать, когда кабан подбежит поближе. Наконец кабан приблизился. Поднял тогда охотник лук, тщательно прицелился и выстрелил.

Взревел кабан от боли и ярости и кинулся на охотника. Хотел охотник спрятаться от него на дереве, да не успел. Догнал его кабан и ударил клыками прямо в живот. Упал охотник на траву, а кабан стал в ярости топтать его ногами, да так и затоптал охотника до смерти. Однако и рана, которую нанёс кабану охотник, оказалась смертельной. Упал кабан, словно подрубленное топором дерево, и тотчас умер. А когда бежал кабан за охотником, попалась ему под ноги змея, наступил он на неё своим копытом и убил.

Случилось так, что той же дорогой бежал по лесу Шакал, по имени Диргхарав. Он был очень голоден и давно уже рыскал по лесу в поисках пищи. Выбежал он на поляну и вдруг видит — лежат на земле антилопа, охотник, змея и кабан. Осторожно подкрался он к ним, обнюхал и, убедившись, что они мёртвые, даже взвыл от радости. «Никогда ещё судьба не посылала мне сразу столько пищи, – подумал Шакал. – Теперь я смогу беззаботно прожить не меньше трёх месяцев: месяц я буду питаться человеком, антилопу и кабана спокойно можно растянуть месяца на два, змеи мне хватит на день, а тетиву от лука я съем сейчас».

Но едва Шакал прикоснулся к тетиве зубами, как она лопнула, лук разогнулся и вонзился Шакалу в грудь. Как подкошенный упал жадный Шакал на землю и умер.

— Поэтому я и говорю, — продолжала Черепаха Мантхара, — что нет ничего худого в бережливости, но чрезмерная жадность к добру не приводит... Ну ладно, хватит об этом. Теперь втроём мы счастливо заживём здесь и забудем обо всём, что было до сих пор.

И они стали жить вместе.

И вот однажды, когда Крыса Хираньяк, Ворона Лагхупатанака и Черепаха Мантхара отдыхали после обеда в тени дерева, росшего на берегу озера, раздался треск ветвей и из кустов выскочил чем-то встревоженный Олень. Друзья так перепугались, что тут же разбежались кто куда: Мантхара бултыхнулась с берега в озеро и скрылась под водой, Хираньяк спрятался в свою нору, а Лагхупатанака взлетела на дерево и притаилась в ветвях на самой вершине.