Хитрец. Игра на Короля

Головная боль и удушье мигом успокоились. Но доктор понимал, что обморок не мог отступить так скоро – без постороннего вмешательства, без нашатырного спирта, – если, конечно, не был вызван действиями противоестественного толка. Головная боль, зуд на шрамах, брошка, которую он нашел… Все это приключилось с Манеорой после того, как он получил записку Альдельмов.

Вспомнив, что случайности не случайны, Арденкранц вдруг обо всем догадался. Это она. Именно она вела его. Она никогда не была простой женщиной. И одно только это было веской причиной слушаться ее.

Никем не замеченный, доктор тихонько выскользнул из светлого особняка Альдельмов. Сейчас он и сам не стал бы спорить, что превратился в безумца. Движения его стали отрывисты и импульсивны. Арденкранц в два шага оказался у экипажа и, почти плача, приказал вознице ехать как можно скорее; денег при этому кучеру было отпущено больше, чем нужно. Поэтому уже через полчаса Манеора оказался у порога своего дома, но у него все равно оставалось не так много времени.

* * *

Близнеца Эйкере Скольры, Могира, увидевшего при рождении Одельтер на пятнадцать минут раньше своего тщедушного брата, в кругах освобожденцев звали Старшим. И, надо за метить, уважения в этом прозвище было намного больше, чем если бы его величали одним из лицемерных чинов или, на десаринайский лад, «атаманом». Над своими людьми Скольра действительно был старшим – мудрее и опытнее почти каждого первого. И почти каждый первый, понимая это, отвечал ему почтением и послушанием.

Всеведущие наделили Старшего не только физической силой, но и даром убеждения, к которому примешивалась странная, противоестественная харизма. Восхождение Могира Скольры к браздам правления партией оставалось загадкой даже после его смерти, но сейчас, месье Монгрен, мы опустим перечисление природных талантов Старшего и перейдем к важным для нас событиям.

Всего через пару часов после вызволения брата из тюрьмы Могиру пришлось решиться на тяжелую задачу – спешно увезти Эйкере на север Одельтера. Оставаться в Найтерине было слишком опасно: к концу того же дня Чрезвычайная Полиция нашла бы не только их, но и весь подпольный лагерь освобожденцев. Обоих братьев повесили бы, причем Старшему «для симметрии» сначала переломали бы ноги, и на этом история славной партии «Освобождение» была бы, пожалуй, завершена.

Но Могир пошел на риск и спас тем самым намного больше человек, чем мог себе представить. Подельники собрались быстро, и так же быстро нашли для израненного Эйкере подходящий дилижанс. К счастью, все внутренние органы страдальца были целы, а личный врач Ройема Исангара оказал «Освобождению» невероятную услугу, ибо именно он, его руки и лекарства сохранили парню жизнь.

Как я упоминала, Старший почти во всем превосходил Эйкере: он был выше, сильнее, умел слагать грамотные письма и куда проворнее выбирался из всяческих передряг (в кои и попадал, признаться, гораздо чаще). Но он не был настолько живучим: раны на Могире заживали тяжелее, подолгу исходили гноем, и для человека его сорта в этом можно было узреть фатальность.

Не прошло и недели, как Эйкере Скольра мог снова сидеть и связно говорить, не теряя при этом сознание. И тогда Старший вызвал его на разговор. На время Могиру следовало отринуть родственные связи и устроить Эйкере примерно такое же испытание, что и в пыточной Ройема… правда, теперь на благо «Освобождения».

– О чем они говорили, – осторожно начал Могир, – там, на допросе?

Старший Скольра все же не мог простить себе того, что брата его избили до полусмерти. Поэтому он старался отводить глаза, лишь бы не видеть бинты и синяки Эйкере. Младший, в свою очередь, отвечал мужественно и безотрывно смотрел на Могира.

– Они искали виновного, – в голове Эйкере все еще кружилось, и контуры предметов танцевали в разнузданной вольте. – И они были намерены его найти.

– Не менее чем мы намерены защищать своих.

– Но вы можете оказаться беззащитными перед их напором.

– Еще чего! Если мы станем убирать советников по одному, победа у нас в кармане. Властью обладают они все, бесспорно. Но в одиночку и без ведома императора они способны учинить мало. Существует распределение власти, и, убивая советников, мы ослабим ее звенья. Понимаешь, брат? Эти люди сейчас в разладе друг с другом, а без них император и вовсе будет карточным королем – таким же бумажным и тонким. Поэтому нам так важно знать каждое их слово.

Близнец нашел идею Старшего великолепной. Однако логически выстроенные мысли еще вызывали у его расслабленного ума отторжение, а оно отдавало острой болью в подкорке.

Эйкере уже подташнивало, но при этом он смог вновь собрать свои силы. И пусть и медленно, но он передал слово в слово каждую фразу, вспомнил каждую деталь произошедшего в пыточной. Он описал манеру речи, повадки и отличительные черты присутствовавших – особенно Советника Тайных дел Ройема Исангара. Так Старший догадался, что от пыток Эйкере Одельтер более проиграл, чем заимел: ведь брат его проявил себя неплохим шпионом.