Хитрость для лиса (СИ)

Остановившись на вверху Астронамической башни, привалилась к широкой колоне, тяжело дыша. Уизли сидели прям на полу, так же пытаясь отдышаться. Один из них зашевелился и указав на меня пальцем, выдохнул.

— Подожди… Сейчас…отдышимся…

— И надерем… тебе зад! — поддержал его второй.

— А вообще… должен признать…

— Действуешь ты… Масштабно!

И опять эта раздрожающая монера говорить, как один человек, фыркнув показала Уизли неприличный жест и уперлась ладошками в колени. Легкие горели, в боку кололо, видел бы меня сейчас Виктор, засмеял бы. В Думстранге хочешь, не хочешь, а физическая подготовка обязательна. Так что подъем в шесть утра и добро пожаловать на массовый марафон, под названием «Победи сугробы».

— Отдохнули? — я заинтересованно покосилась на близнецов.

Они отрицательно замотали головами, усмехнувшись, выпрямилась направилась обратно к лестнице. Уизли проводили меня удивленным взглядом, я же спустившись к подножью лестницы, взмахнула палочкой и с удовольствием прогнулась в спине, выпуская из подушечек на лапках коготки.

Мягко ступая, пробежала мимо запыхавшегося Филча, шум в коридоре стоял неимоверный. Сигнальной сиреной выла Амбридж, что-то зло говорил Снейп, недовольная МакГонагал, в ночном пенюаре и шапочкой на волосах. О, как оживленно то.

Добравшись до гостиной вернула себе привычный вид, вошла внутрь и плюхнулась на диван. Орла уснула в кресле, ждала. Это было приятно, знать, что не смотря на то, что моя семья далеко, есть кто-то кто волнуеться и ждет.

Вытянувшись на диване, подложила под голову синие подушки и улыбнулась. Как же всё-таки забавно получаеться, Хогвартс такой огромный, но мы все равно столкнулись с Уизли. Хотя похоже Амбридж, не одной мне по перек горла встала. Перевернувшись на живот, прижалась щекой к подушке и взглянула на огонь.

Как там Мунин? Надеюсь Профессор Грабли-Дерг и в правду сумеет его залатать. Думать о том, что будет «если», мне не хотелось. Мунина и Хугина нам с братом подарили, когда были еще детьми, как и сами воронята. Еще с желтыми клювиками и смешными топорчащимися перьями-иголками, как у дикобразов. Мы должны были их кормить, согревать и заботиться.

Но похоже в этот раз я не справилась, подвергла своего пернатого друга большой опасности. Совесть грызла меня изнутри, сразу вспомнились слова отца о том, что мы не должны были привязываться к ним, они ведь просто почтовые птицы, но как не привязаться, если он, словно часть тебя, всегда рядом и в отличие от многих, на него уж точно можно положиться.

Когда следующей весной Мунина и Хугина забрали на обучение, я проплакала почти месяц, отец не знал куда от меня деваться, как и Виктор, он отнесся к этому куда более стойко для своего возраста. Я же не давала никому покоя, терриризируя весь дом, в то время от меня даже домовики прятались.

И успокоилась только, когда отец подарил игрушечную метлу, заявив, что Мунин вернется, как только я научусь на ней летать. Я настолько вдохнавленная этой идеей, в первый же день умудрилась сломать себе ногу, чем вызвала новую бурю негодования со стороны отца. С тех пор я ни разу не падала с метлы.

Когда же все же Мунин вернулся, я уже могла летать на настоящей старенькой метле, которая, как тогда мне казалось носиться со огромной скоростью. Мунин в ясную погоду всегда летал рядом у меня над головой, все время дразня тем, что высоко мне взлетать не разрешали.

Расстаться с Мунином для меня было равносильно потери члена семьи, так сильно я к нему привязалась. Мой же отец все время грозил, отправить Мунина на фарш, так как характерами они не сошлись, и Мунин отказывался отдавать ему почту без угощения. Виктора же Мунин уважал в большей степени именно из-за Хугина. Хугин всегда вел себя, как старший брат моего ворона.

Терзаемая воспоминаниями о детстве и родных, я так и не смогла уснуть. Письмо Виктора так же не добавляло уверенности, но он так же прав, не получи я со всем никаких новостей, Хогвартс бы меня не удержал бы, как и возможный полет, что мог бы занять несколько недель, чтобы добраться до дома.

Но теперь чувство тревоги стало сильнее, я понимала, меня отправили сюда не спроста, в сказку о добром Дамблдоре я уже не верила, значит, была еще какая-то причина и пока еще мне непонятная. Хотя разве этих взрослых поймешь, вечно все усложняют, плетут интриги, заговоры, приреодически страдая от них же.

Взять туже обстановку в Англии. Фадж дурак, но которому почти все верят и Дамблдор, который говорит правду, но ему никто не верит. Страх даже самого зоркого сделает слепым. Я не особо отличалась от других, где-то внутри я все еще пыталась отрицать очевидное, навязывала себе глупые иллюзии, убеждая себя в том, что быть того не может, разве с того света можно вернуться?

Для всех, будет проще, если Поттер и Дамблдор окажутся лгунами, потому что его возвращение может сулить только одно, в каждый дом, в каждый уголок магического мира придет война, тьма и боль. И каждому хотелось цепляться за мнимое равновесие, которое дает надежду на шанс жить в мире.