Хитрый, как лис, ловкий, как тигр. 36 китайских стратагем, которые научат выходить победителем из любой ситуации

Смысл стратагем — вовсе не военное противостояние. Это столкновение умов, как в шахматной партии. Спор — это тоже бой. В нем также есть ресурсы (аудитория), оружие (слово) и два врага, цели которых прямо противоположны.

В этом разделе приведу конкретную схему действий по применению стратагемы в качестве риторического приема — на переговорах, в споре или в выступлении перед аудиторией.

Все вступительные слова сказаны. Переходим к делу. Стратагемы и великие дела ждут нас.

Раздел первый: Стратагемы победоносных сражений

勝戰

Перевод:

勝 — побеждать, одолевать, быть сильнее, превосходить, торжествовать, успешно справляться;

戰 — война, бой, сражение, битва, соревнование.

Стратагема 1: Скрыть от императора, что он пересекает море

Тот, кто старается все предвидеть, теряет бдительность.

То, что видишь изо дня в день, не вызывает подозрений.

Ясный день скрывает лучше, чем темная ночь.

Все раскрыть — значит все утаить[53].

ВАРИАНТЫ ПЕРЕВОДА[54]

Дословно: скрыть от императора, что [он] пересекает море.

«Обманув государя, переправиться через море».

«Обмануть императора, чтобы он переплыл море».

«Стратагема шапки-невидимки».

ИСТОРИЯ

В 1403–1408 гг. по приказу китайского императора Чжу Ди[55], была создана «Энциклопедия Юнлэ», в которую было включено содержание всех книг, имеющихся на тот момент в императорской библиотеке. В ней оказалась и следующая история, которая, вероятно, и послужила прототипом стратагемы.

Юный 17-летний танский император Тай Цзун[56] во главе армии численностью в 300 000 человек отправился в поход. Это был грандиозный поход, однако, вскоре на пути императора встал враг, которого он не мог победить — море. Необходимо было переправить всех, чтобы продолжить поход. Но когда армия дошла до берега, вид бескрайнего моря так смутил императора, что он не решался двинуться дальше. Его стали одолевать мысли о бессмысленности борьбы, о бескрайности моря и огромных рисках, которым он подвергнет свою армию. Никакие уговоры не могли его переубедить. Тогда один из советников придумал и осуществил следующий план: загородив сотнями тысяч палаток вид на море, он пригласил императора в роскошный «дом на берегу», где для него устроили грандиозный пир. А когда через некоторое время император услышал гул ветра и заметил, что пол раскачивается, оказалось, что это вовсе не дом, а корабль, и они уже на полпути к другому берегу. У императора не осталось иного выбора, кроме как продолжать путь.

ТОЛКОВАНИЕ

Эта стратагема показывает, что люди никогда не обращают внимания на то, что кажется им обыденным, привычным. А значит, если вы хотите что-то скрыть, поставьте это на самое видное место. Тогда ваш противник станет заложником шаблонного мировосприятия.

У любого человека есть свои представления о мире — то, что для него совершенно обыденно и привычно. Так, мы можем годами спокойно ходить на работу одной и той же дорогой. Но если вдруг на ней появится выбоина или яма — станем постоянно проваливаться в нее. Ведь по старой привычке думаем, что дорога ровная. Люди считают, что обычное, обыденное, постоянное не может нести подвоха. То, чем пользуешься и видишь изо дня в день не воспринимается как угроза.

Если бы императору сказали: «Зайдите, пожалуйста, в эту дверцу. А что там, мы вам не скажем», — он ни за что не пошел бы туда. Но ему сказали: «Подданный зовет вас на пир в вашу честь», — и каким бы странным ни был этот дом, император не заподозрил подвоха, потому что это обыденно, такое с ним случается постоянно. Суть в шаблоне. Император становится его заложником, не заподозрив второго дна.

В трактате приводится интересный вариант реализации этой стратагемы:

«В конце II века город, находившийся под управлением Кун Жуна, осадило многочисленное вражеское войско. На следующий же день осаждавшие город воины с изумлением увидели, что один из подчиненных Кун Жуна, некто Тан Шицы, в сопровождении нескольких всадников выехал из ворот города, поставил у городской стены мишень и принялся стрелять в нее из лука. Расстреляв стрелы, все сели на лошадей и вернулись в город. На следующий день повторилось то же самое. На сей раз вражеские воины проявили гораздо меньший интерес к появлению стрелков. А на третий день никто даже не смотрел в сторону Тан Шицы и его людей. Наконец, на четвертый день Тан Шицы внезапно прервал свои упражнения в стрельбе из лука, вскочил в седло, хлестнул коня плеткой и стремглав промчался сквозь ряды врагов, не ожидавших такого поворота событий. Когда же осаждающие опомнились, он был уже далеко. Так ему удалось вывезти из осажденного города донесение с просьбой о помощи[57]».