Хитрый процесс

Нападение Тамерлана на османов (Анкарская битва, 1402) ненадолго отсрочило конец Византии. Впрочем, от поражения османы скоро оклемались. Мехмед II Завоеватель (1432 – 1481) мечтал покорить Второй Рим. В 1453 году ему это удалось. Спасибо артиллерии! Никакой «греческий огонь», столько лет выручавший Византию, ей на этот раз не помог. Константин XI Палеолог (1405 – 1453) снял с себя императорские регалии и погиб в бою как обычный человек.

С приходом турок экономика воспряла, потому что турки были заинтересованы в процветании ремесел и торговли. Византийские крестьяне радовались завоеванию, потому что оно-то их как раз и освободило от христианских аристократов и помещиков.

Что же такое Византия? Это интриги и дипломатия, это неслыханная коррупция и произвол чиновников, деспотизм императоров, суеверие толпы… Я читала, что Византия оставалась загнивающим отростком великого Рима. Эта идея, видимо, какое-то время была популярна на Западе. И все же как-то долго она загнивала. Все эти кошмары не помешали ей просуществовать еще 1000 лет, отразить орды персов, арабов и славян, несмотря на огромные человеческие потери во время чумы, стать монополистом в торговле, создать мощный флот и непревзойденную культурную традицию, построить финансовую и административную системы, развить науку, ремесла, искусство. Не загнивающая ли Византия заслонила Европу от арабов? Не ей ли мы обязаны сохранением античного наследия? Так что коррупция коррупцией, тирания тиранией, но 1000 лет – это приличный срок. За этот срок она пережила несколько «Золотых веков» (при Юстиниане, при Василии II, при Комнинах), у нее были взлеты и падения. Эта структура оказалась очень живучей, гибкой и подвижной, способной аккумулировать власть и богатство. В ней существовали социальные лифты, позволяющие крестьянам становиться императорами, а проституткам императрицами. Потому что эта «должность» была выборной, она не наследовалась.

Возможно, многонациональная Византия была своеобразным «лего», а не неподъемным монолитом. И распадаясь на кирпичики, могла собраться снова, перекомбинироваться на основе хорошо разработанных базовых структур, образцов, лекал. Человеческая природа одинаково проявлялась и в Ассирии, и в Византии. Но культура, которую эта природа в определенных условиях была способна генерировать, возможно, превращалась в некую базу, на которой развивалось то или иное общество.

Э. Люттвак. Стратегия Византийской империи

Современный специалист по военной стратегии Эдвард Люттвак объясняет живучесть Византии ее стратегией, новыми подходами к решению проблем, отказом от проверенных способов ведения войны.

Культура стратегии сложилась где-то к 7 веку, хотя начала ее стоит поискать во времена правления Феодосия II (5 век), столкнувшегося с неведомым Аттилой. Эта стратегия помогала Византии восстанавливаться снова и снова вплоть до захвата Константинополя крестоносцами (1204).

Географическое положение Византии было не самым выгодным – никакие горы и пустыни ее не защищали, на границах проживали опасные соседи. Всю эту тысячу лет на Византию кто-то нападал. Один враг был хуже другого: и кочевники разного уровня свирепости, и персы Сасаниды, и мусульмане, и собратья-европейцы.

Огромной армии у Византии никогда не было, хотя в создание регулярной армии и вкладывались огромные средства. Ромеи постоянно готовилась к войне, тренировали и обучали воинов, устраивали ролевые игры. Если варварский воин в совершенстве владел несколькими видами оружия, византийский воин разбирался практически во всех существовавших видах оружия и понимал, в какой местности какое оружие лучше применять и против какого врага какое оружие действеннее. Потому эти бойцы были более гибкими и разносторонними, чем их враги. Но кадров все равно было не так много, временные и финансовые вложения в их обучение были значительными, потому ромеи, с одной стороны, пытались устрашить врага, а, с другой – договориться и избежать бойни.

Византия занималась вербовкой, натравливала одних своих врагов на других, чтоб все они были при деле – рубились друг с другом, а империю не трогали. Хорошо, когда у империи есть несколько врагов, а не один. Они не добивали врагов, потому что понимали, враг может стать союзником против другого врага. Если уничтожишь знакомого врага, его место, наверняка, замет враг незнакомый, так как свято место пусто не бывает.

Если можно было избежать битвы, ее избегали, если можно было откупиться – откупались, если можно было кого-то подкупить – подкупали. Это все равно было дешевле поражения и разорения. Но если бы при всем этом Византия не хвасталась своей мощью, никакие подарки не смогли бы удержать желающих поживиться ее богатством. То есть здесь важно было соблюдать баланс.