Хиты эпохи Сёва

Странное дело, но стекла выдержали. В пылу атаки Такеучи Мидори и Хенми Мидори даже не заметили, что совершенно выбились из сил. Нобуэ в панике пытался включить зажигание, не замечая отсутствия ключа в замке. Ухватив большим и указательным пальцами несуществующий ключ, он без конца повторял одно и то же круговое движение по часовой стрелке. Нобуэ даже пробовал рычать, имитируя шум мотора, но, разумеется, толку от этого тоже не было.

– Да что такое с мотором? – прошипел он сквозь зубы.

– Поберегись! – заорала Сузуки Мидори и, схватив камень размером с голову младенца, метнула его в боковое окно.

С неприятным звуком, напоминающим скрежет ногтя по школьной доске, стекло раскололось. Тут Исихара наконец убрал руки от головы и посмотрел вверх. С одной стороны лицо у него было темно-красным от крови, а другая половина оставалась мертвенно-бледной.

– Ты слыхал этот супер-ультра-мегакошмарный треск? Словно зубы крошатся, – обратился он к Нобуэ, который продолжал манипуляции с несуществующим ключом.

Мидори удалось выбить несколько стекол, и теперь Сузуки Мидори пыталась сообразить, как поступить дальше. Если бы она сейчас могла логически думать, то ей следовало: а) просунуть лезвие ножа сквозь разбитое стекло, или б) выбить оставшиеся окна, разблокировать двери и проникнуть внутрь. Но ни то ни другое не пришло ей в голову. А Сакагучи не объяснил, как приканчивать выживших после огневой атаки противников. Она, конечно, читала о таких вещах в практических материалах для «зеленых беретов» и в пособиях по партизанской войне, но грохот мощного взрыва и едкий пороховой запах напрочь выбили у нее из памяти любые сведения. Сузуки Мидори забыла абсолютно все: как ее зовут, кто она, где находится и чем занимается. Остальные Мидори, похожие в масках на надувных кукол, тряслись от возбуждения и кричали ей:

– Зарезать их! Убить всех!

– Нобу-син, ты что делаешь? – удивился Исихара, схватив друга сзади за плечо. – Как ты хочешь завести мотор без ключа?

Нобуэ ничего не отвечал и продолжал возиться с замком зажигания, глядя на нападавших выпученными глазами.

– Эй, – снова заговорил Исихара, – тут какие-то странные люди в масках и… и-и-ик! У них ножи!

Сузуки Мидори снова принялась крушить стекло большим камнем. На Нобуэ хлынул самый настоящий дождь из осколков, отчего его бледное лицо на мгновение раскрасилось радужными бликами. Камень пролетел сквозь окно и упал ему на колени.

– Иси-кун! – завопил Нобуэ.

– Что? – отозвался тот, словно читая сценарий по ролям.

– На помощь! Они хотят нас убить!

Мидори, конечно же, слышали его крик. Они стояли так близко, что могли, приподнявшись на цыпочках, наклониться вперед и поцеловать Нобуэ. Такеучи Мидори крикнула:

– Судзуу! Скорее открой дверь! Открой дверь!

– Что за херня? – удивился Нобуэ, отпрянув вглубь салона. – Иси-кун, да это же бабы! Оба-сан!

Пока он, стряхивая стеклянную крупу, пытался вылезти с водительского сиденья, чтобы присоединиться к Исихаре в хвосте салона, в окно просунулась рука в перчатке и потянула вверх кнопку блокировки, после чего Сузуки Мидори распахнула дверь и влезла в салон, неловко ткнув в Нобуэ нож «Рэндалл» – маленький сувенир, оставленный Сакагучи в контейнере с гранатометом. Сузуки Мидори не умела управляться с ножом, но веса ее тела оказалось достаточно, чтобы клинок пронзил щеку Нобуэ, вошел в ротовую полость и остановился, наткнувшись на зубы с другой стороны. Поначалу Нобуэ ничего не понял, а затем попытался закричать, однако торчащий из щеки нож лишил его возможности издать хоть какой-нибудь звук. Остальные Мидори, увидев клинок в теле врага, хором заорали. Вид лезвия, распоровшего щеку, мигом охладил их пыл. Хенми Мидори почувствовала, как что-то теплое потекло вниз по внутренней стороне бедра, и с удивлением подумала, отчего это месячные начались раньше положенного срока. Однако, разумеется, это была только моча.

На глазах Нобуэ сразу же выступили слезы, которые рекой потекли по щекам.

– Больно! – прохрипел он. Каждое движение рассеченной челюсти шевелило лезвие и лишь усиливало страдания.

Сузуки Мидори на несколько секунд застыла, словно окаменев. Голова ее была совершенно пуста, буквально ни одной мысли, чего раньше с ней никогда не случалось. Рука, сжимающая рукоятку ножа, дрожала от кисти и до плеча. Время, казалось, остановилось; никто не понимал, что делать дальше. Вдруг Исихара сорвался с места, бросился вперед и сорвал маску с лица Сузуки Мидори. Та отпрянула с испуганным воплем.

– Да, это действительно бабы! – воскликнул Исихара и, словно забыв о страхе и боли, захохотал.

Этот кошмарный сверхъестественный смех напоминал экзорцистское заклинание, которое записали на пленку и теперь прокручивали задом наперед на огромной скорости и предельной громкости; он отдавался в мозгу и пробирал до самых внутренностей. Казалось, этот смех мог обратить в камень любое живое существо на пляже, а затем стереть его в прах. В коротких перерывах между взрывами хохота Исихара умудрялся еще выкрикивать бессвязные слова:

– Оба-сан! Свинья! Движуха! Задрот! Секс! Бабы! Люблю вас!