Хиты эпохи Сёва

Они оба сидели в квартире Нобуэ. С жуткой ночи на пляже Атами прошло почти семь месяцев. Рана на щеке Нобуэ зажила, но он часто вспоминал те минуты. Нож Сузуки Мидори рассек ему язык, распоротая щека то и дело подергивалась, и он до сих пор не мог нормально разговаривать. Нобуэ бросил работу по продаже компьютеров, однако его материальное положение не ухудшилось. Родители, впечатленные несчастьем сына, пережившего бессмысленное и страшное нападение, в результате которого он получил увечье (этот случай получил широкое освещение во всех национальных массмедиа), регулярно присылали ему достаточно приличное денежное пособие. Что же касается Исихары, то он, к удивлению окружающих, спокойно пережил случившееся и продолжал трудиться в небольшой дизайнерской фирме. Каждую субботу он непременно появлялся в квартире Нобуэ, крича еще с лестницы: «Но-о-обу-ти-и-ин!» Короче, он совсем не изменился.

Сейчас Исихара толкал Нобуэ в плечо, приговаривая:

– Нобу-тин! Нобу-тин, скажи: «Поздравляю с Новым годом!»

Нобуэ промычал что-то вроде: «Одравляу овы одо!» – отчего Исихара тотчас же рухнул на татами и зашелся в приступе истерического смеха. Но Нобуэ не обижался на друга. Теперь-то он знал, что человеку, который пережил страшное потрясение, будь то эмоциональный срыв или физическая травма, по-настоящему помогают не те, кто охает да ахает над его бедой, а те, кто продолжает относиться к нему по-прежнему.

– Уа-ха-ха! – Исихара вскочил на ноги и снова принялся трясти Нобуэ за плечо. – Нобу-тин, пожалуйста, я тебя умоляю, скажи теперь «красная киска, синяя киска, желтая киска». Пожалуйста-пожалуйста! Обещаю, я больше не буду смеяться!

Нобуэ взглянул на друга, и слезы благодарности хлынули у него по щекам. Осознав, насколько же он любит этого парня, он схватил руку, толкавшую его в плечо, и крепко сжал в своей.

– Спасибо тебе, Иси-кун! – хрипло произнес Нобуэ.

Пораженный такими эмоциями, Исихара испугался и подумал, что его друг окончательно спятил. Он прижался лбом к голове Нобуэ, чтобы понять, уж не в лихорадке ли тот.

Оба пока еще не были готовы к финальному сражению.

II

Прошло больше полугода. Теперь никто уже не устраивал караоке-концерты на пляже, поскольку из артистической бригады осталось лишь двое… Нобуэ продолжал проходить восстановительный курс.

Однажды поздней осенью они с Исихара, взявшись за руки, прогуливались солнечным днем по Косу-авеню в Чофу. Они напоминали двух представителей вымирающей фауны, самцов, обследующих вольер. Теперь, когда рана на щеке совсем зажила, превратившись в шрам, Нобуэ казалось, что он ужасно постарел.

Они как раз проходили мимо Института электроники, и Нобуэ с едва заметным пришепетыванием, образовавшимся в результате ранения, сказал:

– Слушай, а ведь был у нас такой приятель Сугиока, помнишь?

Исихара нес в каждой руке по палочке эскимо «Гаригари-кун» и облизывал сначала правую, а затем левую, напевая при этом: «Одна палочка за осень, другая палочка за осень, две палочки за теплый осенний денек! Две тощие соски сосут-отсасывают. У кого кончит первым, той и главный приз!» – но при упоминании имени Сугиоки остановился.

– Эй, Нобу-син, а что за Сугиока такой? – спросил он и принялся бегать вокруг Нобуэ.

Со стороны его маневр смотрелся довольно дико: невысокий паренек лет двадцати пяти с необычайно огромной головой и выкатившимися из орбит глазами попеременно облизывает два эскимо и носится вокруг другого парня приблизительно того же возраста, тоже с выпученными глазами, отвратительным шрамом на щеке и преждевременно лысеющей макушкой. Прохожие, увидев Исихару, тут же отводили взгляд, чтобы избежать зрительного контакта.

– Хватит плясать вокруг меня, как спятивший индеец, – повторял Нобуэ, хотя по всему было видно, что ему по душе шалости приятеля.

Внезапно Исихара остановился, повалился на тротуар и стал жаловаться, что у него кружится голова. Затем он снова вскочил:

– «Гаригари-кун» номер один, – обратился он к голой палочке от мороженого в правой руке, – ты можешь упокоиться с миром! «Гаригари-кун» номер два – теперь настала твоя очередь умереть! – Слизав остатки второго мороженого, он снова повернулся к Нобуэ: – Серьезно, я никак не могу вспомнить, как выглядел Сугиока? По-моему, он был худой, с узким лицом, любил ножички и постоянно что-то бубнил… Не помню, мрачный он был или веселый, хотя вокруг полно всяких парней. Вот бы представить его поотчетливее, как во флешбэках в кино, но у меня не получается.

– А давай сходим туда, где его убили, – предложил Нобуэ. – Вроде тут недалеко.

* * *

В конце ноября, когда погода тиха и нежна и солнце ласково согревает плечи, всякий нормальный человек стремится подольше побыть на воздухе. Однако юная студентка с ассиметричным лицом, разумеется, сидела у себя в комнате. Увидев, что к общежитию приближаются Нобуэ и Исихара, она распахнула окно и закричала им:

– Эй! Вот так сюрприз!

Нобуэ, услышав ее голос и увидев его обладательницу, испытал ощущение, будто его рана открылась, а язык снова рассечен на части. Исихара рванулся в сторону, вопя от ужаса, и упал на колени.