Хижина дяди Тома

– Если не ошибаюсь, сделку совершал некий Симмонс. Во всяком случае, купчая крепость подписана его именем.

– Боже мой! – воскликнула Касси и без чувств упала на пол.

Джордж и мадам де-Ту в смятении вскочили с мест. Наш герой в пылу человеколюбия опрокинул графин с водой и разбил один за другим два стакана. Дамы, услышав, что кому-то стало дурно, столпились в дверях каюты, так что свежий воздух уже не мог туда проникнуть. Одним словом, все, что полагается делать в таких случаях, было сделано.

А бедная Касси, придя в себя, отвернулась лицом к стене и заплакала, как ребенок. Матери! Может быть, вам понятны ее чувства? А если нет, знайте: Касси уверовала, что судьба смилостивилась над ней и что она увидит свою дочь.

Несколько месяцев спустя они свиделись… Впрочем, мы слишком торопимся, не будем забегать вперед!

ГЛАВА XLIII Наше повествование подходит к концу

Нам осталось досказать совсем немного. Джордж Шелби, как и подобает человеку молодому, горячо заинтересовался этой романтической историей и, следуя побуждению своего доброго сердца, не замедлил переслать Касси документ о продаже Элизы, дата которого и подпись «Симмонс» подтверждали то, что она знала о своей дочери. Теперь Касси оставалось только отыскать ее следы, ведшие в Канаду.

Общая судьба, столь неожиданно столкнувшая мадам де-Ту и Касси на их жизненном пути, сблизила обеих женщин. Они отправились в Канаду и стали наводить справки на станциях подпольной дороги, где обычно находили пристанище беглые невольники. В Амхерстберге их направили к тому доброму священнику, в дом которого Джордж и Элиза попали прямо с парохода, и, следуя его совету, они поехали в Монреаль.

Наши беглецы жили на свободе уже пять лет. Джордж работал в мастерской у одного механика, и его жалованья вполне хватало на содержание семьи, успевшей увеличиться за это время, так как у Элизы родилась дочь.

Маленький Гарри, красивый, умный мальчик, ходил в школу; ученье давалось ему легко.

Почтенный священник, приютивший в свое время Джорджа и Элизу, проникся таким сочувствием к Касси и мадам де-Ту, что вняв просьбам последней, обещавшей к тому же взять на себя все дорожные расходы, отправился вместе с ними в Монреаль.

А теперь, читатель, представьте себе небольшую чистенькую квартирку на окраине этого города. Приближается вечер. В очаге весело потрескивает огонь. На столе с белоснежной скатертью все уже готово к ужину. В дальнем углу комнаты стоит еще один стол, покрытый зеленым сукном, на нем – письменные принадлежности, бумаги; тут же на стене прибита полочка с книгами.

Этот уголок служит Джорджу кабинетом. Тяга к знанию, побудившая молодого мулата еще в прежние, тяжелые годы жизни тайком от хозяина выучиться грамоте, и теперь заставляет его отдавать весь досуг ученью.

Он сидит за письменным столом и делает выписки из какой-то толстой книги.

– Джордж! – говорит ему Элиза. – Тебя весь день не было дома. Кончай свои занятия, и давай поговорим.

И маленькая Элиза приходит ей на помощь. Она подбегает к отцу, отнимает у него книгу и карабкается к нему на колени, не спрашивая, доволен ли он такой заменой.

– Ах ты проказница! – говорит Джордж, покоряясь столь властному требованию.

– Вот и хорошо! – говорит его жена, нарезая хлеб.

Наша Элиза немножко постарела, стала полнее, солиднее, но каким спокойствием, каким счастьем дышит ее лицо!

– Ну что, дружок, решил задачу? – спрашивает Джордж, гладя сына по голове.

Гарри давно расстался со своими длинными кудрями, но глаза и ресницы у него прежние, и лоб все такой же чистый и высокий. Он заливается румянцем и отвечает торжествующим голосом:

– Решил, папа! Сам решил, мне никто не помогал!

– Молодец! – говорит Джордж. – Полагайся только на самого себя, сынок, и пользуйся тем, что можешь учиться. У твоего отца такого счастья не было.

В эту минуту раздается стук в дверь. Элиза идет открыть ее. Слышен радостный возглас: «Как! Это вы?» Джордж бежит в переднюю и радостно приветствует доброго священника из Амхерстберга. Следом за ним входят две женщины, и Элиза приглашает их садиться.

Сказать по чести, добрейший священник заранее обдумал программу этого свидания и всю дорогу убеждал обеих женщин не нарушать ее стройного порядка.

Сначала все шло как по писаному. Священник усадил своих спутниц, вынул из кармана платок, вытер лицо и только хотел начать давно заготовленную речь, как вдруг – о ужас! – мадам де-Ту, расстроив все его планы, кинулась Джорджу на шею со словами:

– Джордж! Ты не узнаешь меня? Я твоя сестра Эмили!

Касси все еще держала себя в руках, и она справилась бы со своею ролью до конца, если б перед ней вдруг не появилась маленькая Элиза – точная копия той Элизы, которая осталась у нее в памяти. Малютка во все глаза уставилась на незнакомую женщину, и Касси не выдержала, схватила внучку на руки, прижала к груди и воскликнула, не сомневаясь в правоте своих слов:

– Радость моя! Я твоя мама!