Хижина на берегу моря

Латте села рядом с Эллейн. Принцесса Кенберра с удовольствием смаковала травяной чай. Сегодня на ней было светло-зеленое платье, а свои короткие волосы она подвязала белой лентой. Длинный бархатный хобот просунулся между ними, и Эллейн отдала ему заварное пирожное. Нос исчез, унося сладость, и тут же высунулся другой нос, как две капли воды похожий на первый. Рим и Рум наслаждались завтраком, сидя под столом.

– А почему они спрятались? – спросила Латте, и тут же измазанный в креме хобот вынырнул из-под стола и чмокнул ее в щеку.

Эллейн рассмеялась и вытерла щеку Латте белым кружевным платком. Второй нос чмокнул Эллейн, стянул наугад большой желтый фрукт и исчез.

– Балуются они. Играют в домик.

Латте налила себе кофе, добавила молока и запустила ложку в кашу.

– Эллейн, а у тебя есть крылья? – спросила она.

За столом тут же воцарилась зловещая тишина. Латте увидела странные недобрые взгляды, а из угла сатинопусов начало вытягиваться длинное щупальце, которое протянулось через всю кухню и зависло рядом с Латте. Неморино замерла, как статуя, не донеся очередной кофейник до стола.

– Она просто спросила, – Эллейн обняла притихшую испуганную девочку, словно хотела защитить ее от щупальца и от других обитателей Хижины.

– Это не тот вопрос, который стоит задавать здесь, – Неморино поставила кофейник и скрестила руки на груди. Одна из ее рук быстро покрывалась чешуей, а длинные когти уже заменили некогда изящные пальцы. Страж готовился защищать Ангела.

– Есть, милая, но увидеть их можно лишь в двух мирах. Здесь для крыльев мне пока не хватает силы, – Эллейн улыбнулась Латте.

По кухне пронесся легкий ветерок, послышался шелест листвы, все снова заулыбались, щупальце сатинопуса исчезло в Сангаре.

– И в эти миры ходить нельзя! – громогласно объявила Хозяйка Хижины.

Все вернулись к завтраку и прерванным разговорам. На лестнице и из порталов то и дело появлялись новые Хранители. Они приветствовали всех и присоединялись к трапезе.

– В Тизасе созрели плоды часового дерева, можно сходить группой и принести на всех…

– Греннор погряз в дождях, там можно только плавать…

– Так вот я снова зашел в гости к Газару, ему, бедняге, скучно…

Латте ловила обрывки фраз, но не совсем понимала, о чем идет речь. Эллейн закончила завтрак и удалилась к морю, за ней отправились Зоар и оба смешных носастика. Риммель и Руммель меньше всего были похожи на отважных воинов. Видя их, Латте постоянно удивлялась той роли, которую они играли на поле боя.

– Пошли! – Эльза пронеслась мимо нее и взлетела на второй этаж.

Латте бросилась догонять мышь.

Резные двери библиотеки были распахнуты настежь. Уже в коридоре Латте увидела нескончаемые стеллажи, уходящие в глубину гигантской комнаты. Эльза схватила со стеллажа свиток, подлетела к раскрытому окну и повисла на сквозняке. Она развернула свиток тонкими пальчиками, расположенными на кончиках ее крыльев, и вопросительно взглянула на Латте.

– Я тебя слушаю.

– Эльза, а как выглядит Алекс?

– Никто не знает, как выглядит Черный Маг сейчас, даже его сестра. Когда они в последний раз виделись, он носил маску и плащ с большим капюшоном, – тихо прошелестел голос сзади Латте.

Латте обернулась, но никого не увидела.

– У нас есть портрет маленького Алекса, – продолжил тот же голос, и внезапно перед Латте прямо из книг появилась девушка.

Латте охнула и прижалась спиной к стеллажу.

– Тебе не кажется, что после всего, что ты здесь уже увидела и узнала, пугаться самого обыкновенного безобидного призрака просто смешно! – прозрачная девушка в длинном роскошном платье покачала призрачной головой. – Я – Эллия, будем знакомы.

Латте сделала реверанс и назвала себя. Эллия нырнула в книги и сразу же появилась с туго свернутым полотном, перевязанным старой потрепанной ленточкой.

Она развернула портрет, и Латте увидела маленького мальчика. Льняные кудряшки его растрепались, он смеялся, глядя на художника. Его темные глаза, так похожие на глаза Эллейн, светились счастьем и любовью. Мальчика держала на руках удивительно красивая молодая женщина с длинными иссиня-черными волосами и ярко-синими глазами. Она улыбалась, обнимая сына. Это был портрет Алекса, сына Рагнадара Кенберрийского, прозванного в народе Рагнадаром Гордым, с его матерью – Каталиной Кенберрийской.

– Алекс с рождения был серым, – со вздохом сказала Эллия.

– Серым?

– Серая душа может со временем выбирать свой путь. Она может выбрать путь Света или Тьмы. Эллейн же всегда, с самого появления на свет, была светлой. Светлая душа никогда не сможет стать серой, а тем более темной.

Эллия снова нырнула в стеллаж и появилась с новым полотном. На нем – маленькая черноволосая девочка в пышном голубом платье сидела на богато украшенном резьбой стуле, сложив ручки на коленях. За стулом стоял молодой юноша. Светлые волосы его были тщательно уложены, без малейшего намека на кудри, а лицо скрывала полотняная маска.