Хлад

— Да ладно тебе, братан, по маленькой. И девки знаешь какие? Огонь! Не то что раздолбанные шалавы с района, девочки экстра-класса из тех, что принимают у себя в апартаментах, — Ржавый причмокнул, пытаясь руками нарисовать то ли женскую фигуру с весьма выдающимися формами, то ли непонятное что.

В первый раз у Желудя мелькнул интерес. О дорогих эскортницах он тоже мечтал, для него они являлись непременным атрибутом красивой жизни.

— И как же вы, болваны, сумели их сюда заманить? Сам же сказал — такие лярвы принимают только на своей территории.

Ржавый оживился, подумав, что лидер наконец-то поддался уговорам.

— Да че там, делов-то на полпинка. Бабла в три раза пообещали, они и согласились. Сам же знаешь, такие за бабло куда угодно приедут. Мы и тебе одну присмотрели: хорошенькая, блондиночка, маленькая, да умелая. Все сделает, как захочешь. Три часа сможешь будет тебя ублажать, — помощник угодливо наклонился, маслянистые глазки с ожиданием уставились на главаря. Вся поза буквально вопила — один звонок, и девки будут здесь, только кивни.

Но вместо этого у Желудя зародились подозрения.

— Три часа? Быстро приедут? Откуда такая сговорчивость? Вы что, дебилы, им заранее заплатили?

По физиономии Ржавого скользнула тень неуверенности, и Желудь понял: заплатили. Часть точно перевели. Видимо, получив отказ ехать в складской район (сюда даже обычная шлюха вряд ли согласится приехать, понимая, чем все может закончится), парни начали повышать ставки и в конце концов согласились на предоплату, убеждая в своих серьезных намерениях.

Желудь вздохнул. Надо же быть такими болванами. Судя по придурку Ржавому, они до сих пор не поняли, что их развели и что денег своих они больше не увидят. Как и податливых элитных шалав, засевших в центре и вряд ли собирающихся приезжать на окраину города.

— Можешь попрощаться со своим баблом, — хмыкнул он, с удовольствием наблюдая, как лицо помощника вытягивается. Он-то считал, что дело на мази, а тут босс идет в резкий отказ.

— В смысле? Слушай, братан, если ты не хочешь, то я понимаю, но обламывать пацанов неправильно. Мы же бабки заплатили, договорились, — Ржавый замахал руками. — Ты как хочешь, братан, но это уже перебор. Пацаны не поймут. И захотят узнать, чего это лидер кидает своих, не давая развлечься. А если ответы не понравятся, то многие захотят найти более понимающую фигуру.

Вот оно, впервые прозвучала замаскированная угроза, и не просто уйти в другую бригаду, а сменить главного. И, судя по всему, его место прочили Ржавому. Парень он правильный, и пацаны его примут.

Желудь ожидал чего-то подобного, поэтому даже не удивился, только вздохнул и кивнул в сторону окна. Разговор проходил в заваленном хламом помещении. Затхлый запах и пыль мешали нормально дышать, зато отсюда открывался хороший обзор на прилегающую территорию. Поэтому Желудь и выбрал эту комнату в качестве своеобразного штаба своей небольшой армии.

— Что ты там видишь? — спросил он, указывая за стекло с грязными разводами.

Ржавый понял, что его спрашивают не о состоянии окна, и послушно уставился дальше.

— Забор. Бетонный, — сказал он и уважительно добавил: — Здоровый, сука, мы с пацанами так и не смогли через него перелезть. Да еще колючка поверху пущена, хрен кто пройдет.

— Кто надо, пройдет, — рассеяно бросил Желудь, опомнился и резко продолжил: — В задницу забор. Там за окном море возможностей. Так сильно подняться, как мы никогда не мечтали. Думаешь, деньги, которые нам сейчас платят, это много? Хрена с два. Это даже не капля в море тех шансов, которые перед нами расстелили.

Лоб Ржавого пошел складками.

— Ты про столичных утырков? — не понял он.

Главарь вздохнул: иногда тупость подчиненных даже у него, не самого умного (как и всякий сообразительный малый, он понимал, что есть люди гораздо умнее его, и относился к этому спокойно), вызывала недоумение. Неужели можно быть такими дебилами? Даже умственно отсталый из психушки давно бы сообразил.

— Я про тех, на кого они работают, — терпеливо объяснил он. — Про тузов, сидящих наверху, для которых деньги — пыль. Представь, что на месте этих, как ты выразился, «столичных утырков» будем мы с тобой. Придем в какой-нибудь город и будем нанимать таких же болванов, какими когда-то были сами. И делать дела, о которых эти уличные кретины даже не будут подозревать.

Ржавый нахмурился, его взгляд уперся в бетонную стену за стеклом, и Желудь понял, что помощник ничего не понял. Просто не хватило воображения представить, что на черных крутых внедорожниках однажды будут разъезжать они, выполняя волю неизвестных хозяев из центра.