Хлеб по водам

Он испытал мгновенное облегчение, которое вскоре снова сменилось тревогой. Взял книгу и перечитал одну страницу несколько раз, не в силах понять, о чем идет речь. Захлопнул книгу, поднялся, пошел на кухню, взял бутылку виски, стоявшую на полке в буфете с того самого времени, как он купил ее в начале семестра. Плеснул виски в стакан, добавил воды и льда и уселся перед камином в гостиной со стаканом в руке, прислушиваясь к вою ветра за окном. И вдруг услышал стук во входную дверь. Он поспешил к двери и открыл ее. На пороге стоял Роллинз. Паренек натянул капюшон футболки на голову, края его окаймлял иней, отчего мальчик походил на старичка с седой бородой. Роллинз дул на замерзшие руки, но на лице его сияла улыбка.

— Входи, входи же скорей, — сказал Стрэнд.

— Спасибо, сэр, — ответил Роллинз.

Стрэнд затворил за ним входную дверь. Роллинз прошел в гостиную и встал перед камином — погреться.

— От самой автобусной остановки пришлось топать пешком, — сказал он. — Продрог до костей. Здорово, когда в комнате камин… — Потом покосился на стакан, который Стрэнд держал в руке. — А в той бутылке, откуда вы это взяли, случайно, ничего не осталось?

— Э-э… действительно, ночь выдалась довольно холодная… — неопределенно протянул Стрэнд.

— Что правда, то правда, мистер Стрэнд. В следующий раз, когда буду выбирать, за какую школу гонять мячик, постараюсь, чтобы она находилась как можно южнее от линии Мейсона-Диксона.[40] Или, еще лучше, где-нибудь на Гавайях.

— Это, конечно, против правил. Если кто-то узнает…

— Да я раньше в ящик сыграю, — мрачно заметил Роллинз.

— Ладно, оставайся здесь и грейся, — сказал Стрэнд и пошел на кухню. Налил щедрую порцию виски, добавил совсем немного воды и, вернувшись в гостиную, протянул выпивку Роллинзу. Тот взял стакан — он выглядел совсем крошечным в его огромной ручище — и слегка поболтал янтарную жидкость, откровенно любуясь ею. А потом приподнял стакан в руке.

— Что ж, за джентльмена, который изобрел этот напиток! — Роллинз отпил большой глоток и удовлетворенно вздохнул: — С ним и зима нипочем, верно? — И тут же снова стал серьезным. — Ну, есть какие новости со вчерашнего дня?

— Да нет, ничего особенного. Разве что Хитц улетел в Вашингтон, показаться врачу.

— На восемнадцать лет опоздал, — мрачно заметил Роллинз. Затем лицо его просветлело. — Зато у меня есть новости. Горячие новости.

Фраза встревожила Стрэнда.

— Горячие, ты сказал?

— Не беспокойтесь, банк я не грабил, если вы этого боитесь. Все законно. Строго законно. — Роллинз извлек из кармана туго набитый бумажник. — Вот, полюбуйтесь, — сказал он. — Ровнехонько десять тысяч долларов. Завтра, прямо с утра, пойду в тюрьму и быстренько вытащу Ромеро из этой грязной дыры. И даже еще кое-что останется — угостить этого тощего сукина сына обедом, какой ему и не снился!..

Речь его была несколько неразборчива, и Стрэнд догадался: это скорее всего не первый глоток виски за вечер.

— От хождений в тюрьму толку не будет, — заметил Стрэнд. — Уверен, придется соблюсти целую кучу формальностей. Надо предупредить адвоката, что ты к нему зайдешь с деньгами. Если, конечно, они, как ты говоришь, получены законным путем.

— Клянусь жизнью матери.

— Адвокат проследит за тем, чтобы все было сделано как положено, — сказал Стрэнд, изображая знатока законов, каковым на самом деле никогда не был. Однако он понимал, что если этот чернокожий паренек в футболке с капюшоном заявится к судье с десятью тысячами долларов в кармане, процесс может замедлиться, если не сказать хуже. — Я попрошу мистера Бэбкока позвонить адвокату. Сам я не знаю, где находится его офис. Вообще-то, — добавил Стрэнд после паузы, — я даже не знаю толком, где в данный момент находится Ромеро. Возможно, его куда-то перевезли. В более приличную тюрьму.

— Приличных тюрем не бывает, мистер Стрэнд, — заметил Роллинз.

— Можешь ответить мне на один вопрос?

— Да, — нехотя ответил Роллинз.

— Где ты раздобыл деньги?

— Вам действительно так хочется это знать?

— Мне — нет. Но власти могут заинтересоваться.

Роллинз отпил еще один большой глоток виски.

— Собрал, — сказал он. — По друзьям.

— По каким таким друзьям?

— Вы что, мне не доверяете? — без обиняков спросил Роллинз.

— Доверяю. Тебе — да. Но в это замешаны другие люди и…

— Ну ладно. Значит, так. Я им рассказал, как было дело… — Тут Роллинз на секунду замялся. — Моей семье, если уж вам так хочется знать… Матери, отцу, братьям. Вообще-то мы далеко не нищенствуем, мистер Стрэнд. Не умираем с голоду, пусть иногда я и произвожу такое впечатление… — Он усмехнулся. — Отец работает главным инженером на водопроводной станции, один из братьев держит гараж. А мать — старшая сестра в больнице, в отделении интенсивной терапии. Еще один брат занимается недвижимостью. А самый старший, тот, что живет в Нью-Йорке, работает помощником вице-президента банка и играет на падении и росте разных там бумаг, как на ксилофоне. Так что наша семья не какие-нибудь там издольщики, мистер Стрэнд.