Хлопок одной ладонью. Как неживая природа породила человеческий разум

КСТАТИ

На самом деле нечто подобное сексу у бактерий все-таки существует и называется конъюгацией. Но полноценного слияния клеток и геномов при этом не происходит. Вместо этого между двумя бактериями устанавливается мостик, по которому передается небольшое генетическое послание – плазмида. Это скорее напоминает обмен новостями, чем оплодотворение. В долгосрочной перспективе конъюгация усиливает сходства между организмами, а секс – различия.

Но если у каждой из клеток-партнеров хромосом не одна, а хотя бы две, то в слиянии с последующим мейозом появляется смысл. И действительно, разделение генома на многочисленные хромосомы – одно из ключевых отличий эукариот от бактерий.

Чем больше хромосом, тем больше новых комбинаций, которые можно из них составить. При оплодотворении все хромосомы смешиваются, а при мейозе каждая пара хромосом случайно распределяется между дочерними клетками. Если хромосом две, то возможны уже не только два исходных варианта, а еще два других, смешанных, итого 4. Если хромосом 3, то вариантов 8. А 23 пары хромосом, как у нас, позволяют скомбинировать их 8,3 млн возможных способов. В такой рекомбинации, или попросту перемешивании, и состоит смысл полового размножения, то есть чередования слияний и мейозов.

Половое размножение – это с исторической точки зрения вообще не размножение. Это способ перемешать свои гены с чужими и создать в результате новые, потенциально успешные комбинации, причем чем больше разных комбинаций, тем лучше.

Все в механике полового размножения устроено так, чтобы обеспечить максимум перемешивания. Есть перемешивание хромосом: их случайная сортировка в дочерние клетки. Есть так называемый кроссинговер. На одной из стадий мейоза гомологичные хромосомы сплетаются и обмениваются участками, то есть получается не просто перемешивание хромосом, а перемешивание аллелей в хромосомах. Но главный источник разнообразия – это сам факт свободы половых сношений. Перемешивание организмов. Половое размножение означает, что организмы могут решать, с кем они хотят скомбинировать свои гены. Половое размножение дает нам выбор.

В паху у тополя

Что вообще такое пол? Когда я прошу студентов определить, чем отличается мужской пол от женского, то ответы обычно делятся на две категории: знатоки вспоминают про X– и Y-хромосомы, ну а кто попроще, конечно, концентрируются на паховой области. Правильный вариант ответа – на третьем месте с большим отставанием.

Ответ насчет паховой области – слишком человеческий. У растений, например, вообще ничего такого нет, а мужские и женские особи и органы тем не менее различаются. То же самое относится к вынашиванию плода, уходу за потомством, гормональным различиям и любым другим первичным или вторичным половым признакам. Если мужчины и женщины есть у тополей или, например, у дрожжей, то о каком уходе за потомством может идти речь? Деление на два пола – это нечто более широкое и относится не только к человеку, а ко всей природе.

Что не так с X– и Y-хромосомами? Тут стоит разобраться поподробнее. X и Y – это просто названия. Так называются гомологичные хромосомы особой, половой пары, которая определяет пол у человека. Большинство пар гомологичных хромосом, хоть и представляют собой независимые архивы генов, в целом похожи друг на друга размерами и строением. Но в половой паре все иначе. В этой паре бывают два разных типа хромосом. Одна хромосома нормальная, средних размеров, со здоровым количеством генов. Этот тип половой хромосомы называется «X». Вторая – жалкий обрубок, на которой почти ничего не записано. Единственная роль этого обрубка – создавать мужчин. Он называется «Y».

В диплоидной клетке, то есть в обычной клетке человеческого организма, половых хромосом, как и других хромосом, две штуки. У женщин обе из них типа «X» (можно сказать генотип XX), а у мужчин одна типа «X», а другая типа «Y» (генотип XY). В яичниках или семенниках клетки с соответствующими генотипами проходят мейоз (редукционное деление), при котором половые хромосомы распределяются между двумя половыми клетками, или гаметами. Слово «гамета» происходит от древнегреческого γάμος – «брак», но в глубине души я всегда ассоциировал его с «гаплоидной ракетой». Это, конечно, с моей стороны очень антропоцентрично, а то и, прости господи, андроцентрично.