Хлопушка с прицелом

— Володька, привет! — выкрикнул Герман в трубку через полминуты. — Как кто? Не узнал, что ли? Ну ты даешь… Герман это! Герман!.. Тьфу ты, ну что значит «какой Герман»? Что, у нас Германов вокруг много… Нет, не Титов. — Герман зажал трубку рукой и обратился к Галине: — Вообрази, он решил, что я — Титов. Ну, космонавт номер два… Делает вид, что знаком с ним. Так я ему и поверил… — Он убрал руку и продолжил в трубку: — Володька, кончай дурака валять. Это Графов тебе звонит. Гра-фов. Тебе слышно, что ли, плохо? — Герман вновь зажал рукой трубку. — Галя, что-то он совсем уже… Делает вид, что меня не узнает!.. Але, Володька, давай встретимся у магазина «Продукты» и поговорим нормально. Ну, у «Продуктов» на Кропоткинской! Ты же там живешь, я помню… И я совсем неподалеку… Что? Через двадцать минут будешь? Хорошо, жду тебя.

Герман бросил трубку на аппарат и недовольно фыркнул.

— Мне всегда нравится твоя самоуверенность, — заметила Галина, — но иногда все же стоит не говорить «гоп» заранее…

— Это не в моих правилах, — отмахнулся Герман. — Я говорил и буду говорить «гоп», когда не сомневаюсь, что перепрыгну.

— Он тебя даже не узнал, — покачала головой Галина.

— Галочка, ты меня умиляешь, — любовно посмотрел на нее Герман. — Вот уж поистине святая простота… Где ему меня не узнать? Он зазнался просто! Снял свою пошлую кинокомедию, получил свой дешевый успех — ну вот и возомнил себя теперь невесть кем… Уже за это он заслуживает быть сожранным, — добавил Герман после паузы. Затем посмотрел на часы и вздохнул: — Ну что ж, пойду. Если он и дальше продолжит выкаблучиваться, я его, ей-богу, прямо там и придушу…

— Нет-нет, — иронически запротестовала Галина. — Вот если бы твой Тефин «Отелло» снимал, его можно было бы придушить. А в противном случае — никак нельзя!

— Ты, как всегда, права, моя умница, — Герман ласково чмокнул ее в переносицу. — Ну ладно, пойду. Заодно в «Продукты» зайду. Что купить?

— Молоко, — сказала Галина. — Только в бутылке, а не в пакете, а то опять протечет… Потом масло, хлеб… ну и мясо.

— А кукурузу? — пошутил Герман.

— Если только сам ее будешь грызть, — усмехнулась Галина.

— А газету взять?

— В «Продуктах»? — удивилась Галина.

— Нет, там же рядом киоск.

— Тогда возьми.

— Какую?

— «Вечерку». И «Литературку». И «Огонек» еще можно.

— А «Новый мир»? — спросил Герман.

— Лучше не надо, — поморщилась Галина. — После пресловутого «Ивана Денисовича» вообще не хочу этот журнал читать…

9

Когда через двадцать минут Герман подошел к магазину «Продукты», Тефин уже стоял там с полной авоськой в руках.

— А, так это ты, — сказал Тефин, вяло отвечая на энергичное рукопожатие Германа. — А я думаю: какой Герман? Что за Герман?..

— Ясно все с тобой, — усмехнулся Герман. — Зазнался просто.

— С чего бы мне зазнаваться? — как будто искренне удивился Тефин.

— Да брось уже это кокетство, — махнул на него Герман. — Вся Москва афишами твоего «Полосатого рейса» завешана.

— Ну и что? — пожал плечами Тефин.

— Как что?! — недоуменно посмотрел на него Герман.

— Ну, мне-то что с того, что вся Москва завешана афишами?

— Да как же? Успех, популярность…

— Я за этим не гонюсь, — покачал головой Тефин.

Герман едва не задохнулся от ярости. «Вот ты, значит, как. Хуже Жнейцера, ей-богу. Ну ничего, может, в пасти тигра одумаешься… Хотя уже поздно будет».

А вслух Герман вполне дружелюбно предложил:

— Володька, пойдем завтра в цирк?

— Чего? — вытаращился на него Тефин.

— В цирк, говорю, — невозмутимо повторил Герман. — Там тигры, кстати, будут.

— Это неостроумно, — покачал головой Тефин.

— Какое остроумие? Я серьезно. Ты ведь Генриха знаешь?

— Что еще за Генрих? — нахмурился Тефин.

— Опять ты за свое, — неодобрительно покачал головой Герман. — Генрих Оганисян, коллега наш.

— С «Мосфильма»?

— Нет, он на Горьковской студии.

— Я там никого не знаю, — развел руками Тефин.

— Так-таки и никого? — фыркнул Герман. — Что, даже Хвостоцкого?

— Я с ним лично не знаком, — сказал Тефин.

— И с Оганисяном, стало быть, тоже заочно только?

— Нет, о нем я и не слыхал. Он режиссер? Что снял?

— «Девичья весна»… «Приключения Кроша»… — стал перечислять Герман.

— Увы, — вздохнул Тефин. — Первый раз слышу такие названия.

Герман поглядел на него внимательно:

— Ты, видно, из тех, кто только собственные картины смотрит, да?

— Ну, нельзя же за всем уследить, — хмыкнул Тефин.

— Кроме как за собой, — не унимался Герман.

— Слушай, я что-то не понимаю, к чему ты клонишь… — недовольно сказал Тефин.

— Да брось, старик, все в порядке. — Герман улыбнулся и хлопнул Тефина по плечу. — Я ведь только затем тебе позвонил, чтобы позвать завтра на съемки к Генриху…

— Я с ним не знаком, я уже сказал… — начал Тефин, но Герман перебил:

— Да погоди ты! Дай договорить. Генрих завтра снимает в цирке сцену с тиграми. Ему там буквально крошечный эпизод снять… И вот он хотел, чтобы ты туда пришел и что-нибудь ему подсказал… Ты же у нас теперь главный специалист по тиграм…

— Ну, не я один, — слегка улыбнулся Тефин. — Кошеверова еще — такой же специалист. Она ведь «Укротительницу тигров» снимала.