ХМ: Скитания (СИ)

- Ну че ты приперлась? Щас дыхнешь на малого – он и окочурится, - бурчал Мэрл, поглядывая на заспанную женщину в засаленном халате.

- Сынок, я пришла пожелать вам спокойной ночи, - растерянно улыбалась мамка, после алкоголя становившаяся сентиментальной и плаксивой, не то что батя, на которого выпитое действовало как красный флаг на быка.

- Лучше б ты нам дни спокойные дала, - бормотал тихо брат, закрываясь журналом или и вовсе сваливая гулять почти до утра.

Но мать уже не обращала внимания на старшего сына, который с каждым днем все больше отдалялся от нее. Отдалялся, но пытался привлечь к себе внимание: драками, разбитыми окнами, оскорблениями всех вокруг и колючими злыми словами в адрес родителей. Парень грубо отталкивал тянущуюся к нему с поцелуем мать, кривясь и бросая новые реплики о том, что она ему противна. Дэрил иногда тоже пытался ускользнуть из материнский объятий, сам не понимая, зачем и почему. Но ведь брат – был идеалом. Мэрл был примером для подражания. Он был и отцом и матерью для мальчика. Именно он, матерясь, смазывал йодом его разбитые колени, готовил хавку, отваживал всех обидчиков и пытался развлечь, когда батя бил мамку внизу. И если он говорил, что мать не должна их целовать, может быть, он был прав?

- Спокойной ночи, сынок, - бормотала пьяная женщина, прижимая мальчика к себе и целуя в лоб. – Спи крепко.

Дэрил не хотел даже себе признаваться в том, что он любил эти моменты. Что какой бы ни приходила мать: пьяной или трезвой, веселой или грустной, в старом халате или нормальном платье, он ждал ее. Вдыхал родной запах и наслаждался тем, что мама его любит. Ведь любит же, раз всегда-всегда приходит пожелать спокойной ночи? И пусть она в остальное время не уделяет ему внимания, пусть забывает покормить, не интересуется школьными оценками и отворачивается, когда отец отвешивает ему подзатыльники. Главное, чтобы она продолжала приходить, несмотря ни на что: ни на злого Мэрла, ни на неискренне уворачивающегося из ее объятий Дэрила.

А потом ее не стало. Даже во сне не приходила. Несмотря на то, что весь обгоревший, едва спасенный пожарниками дом еще долго пах гарью, напоминая и не давая забыть. Мальчик сжимал в кулаках края одеяла и мечтал только об одном – чтобы мама пришла еще раз. Чтобы в этот раз, хотя бы один-единственный, он смог обнять и поцеловать ее в ответ. Просто молча. Без слов. Ничего не говоря. Она бы и сама поняла, что он тоже ее любит. Такие смешные слова. Эти слова никогда не произносились в этом доме. Здесь все сильные эмоции высказывались фразами «я тебя ненавижу», «как же ты меня достал», «когда же ты сдохнешь». Здесь никто никому никогда не желал удачного дня, не готовил сюрпризы или просто вкусные обеды, не говорил ничего хорошего. Только поцелуй перед сном – олицетворение любви матери к детям. И детей к матери, какой бы она ни была.

Долгие ночи почти без сна. Кошмары и слезы, беспробудное пьянство отца, постоянные загулы брата. Дэрилу приходилось выживать одному. Привыкать жить одному. Учиться желать спокойной ночи самому себе. Только однажды подвыпивший Мэрл подошел ночью к его кровати, прислушиваясь к сопению и присаживаясь рядом. Пахнущий сигаретами парень неловко потрепал плачущего мальчишку по волосам.

- Спокойной ночи, малой, что ли, - как-то неуверенно произнес старший брат и тяжело вздохнул.

На следующий день Мэрл ушел из дома, впервые оставляя Дэрила совсем одного с постоянно пьяным отцом, в черном, опаленном огнем и ненавистью доме.

***

Темный коридор и полная тишина вокруг – кажется, все уже давно спали. Отлепившись от стены, у которой он простоял несколько минут, так и не отойдя от палаты Кэрол, охотник, поколебавшись, взялся за ручку двери. Нет, она не смеялась над ним, не хотела подшутить и, конечно, ни хрена не заметила. За своей улыбкой дамочка скрывала страх и беспомощность.

А он вообще молодец. Притащил ей игрушку именно тогда, когда она от обморока отходила. Ей, небось, и без того фигово, а тут еще вспоминания о дочке, которую он не нашел. Не спас. Может быть, дамочка просто просила… помощи? Того, чтобы кто-то посидел с ней рядом, дожидаясь, пока она уснет? Кто знает, какие кошмары снились ей и снятся до сих пор после того, как она увидела Софию в виде… Признаться, даже Дэрилу укушенная девчонка один раз приснилась, че уж говорить о матери?

Тихо зайдя в палату, реднек бесшумно приблизился к койке, где уже, кажется, уже спала заплаканная Кэрол. Ну вот, что и требовалось доказать – он своим подарком не к месту, только расстроил дамочку, довел до слез и просто свалил. Застыв на мгновение, он все же склонился над спящей женщиной, стараясь не разбудить. Невысохшие слезы еще блестели на щеках, мокрые ресницы слиплись, влажные губы кривились, словно от боли или обиды. В тонких, почти прозрачных пальцах была зажата кукла. Осторожно, боясь сделать что-то не так, Дэрил прикоснулся губами к щеке Кэрол, замирая на секунду. Ее веки дрогнули или это просто тень от свечи? Торопливо выпрямившись, Диксон пальцами погасил огонек, погружая палату в темноту.