Хо`шен императора

Первым для изучения я выбрала целителя. Иноземцев хоть и мразь, но сильная и талантливая. В голове не укладывалось, как один и тот же человек днем спасал жизни, улыбался, шутил, а ночью истязал невинных людей и наслаждался их муками. Место силы мага оказалось под стать – такое же двойственное, непонятное. Каменный алтарь на живописной лесной полянке больше был похож на подставку для вихревого потока магии. Золотисто-зеленые нити силы, как шелковистые ленты, скручивались в спираль и поднимались вверх. Уже под самым потолком нити чернели и растворялись во тьме.  Приглядевшись, я поняла, что источник состоит из двух видов магии: живой, что источала природа, и мертвой, низвергающейся из бездны. Вот и ответ, как в Иноземцеве уживались противоположности. Силы соприкоснулись, будто два параллельных мира, проникли друг в друга и постепенно сливались, образуя странный симбиоз. Пока я находилась на светлой стороне, то и знания открывались такие, что призваны помогать людям. Однако, если захотеть и потянуться к другой половине, миры перевернутся, будто песочные часы, и я окажусь на краю бездны, из недр которой клубится испоганенная тьма. Нет! Тех знаний и той силы я не желала. А вот способы исцеления, действенные плетения по восстановлению человеческого тела я поглощала с жадностью. Жаль, невозможно перенять опыт, благодаря которому Вячеслав Федорович с ювелирной точностью сращивал кости, заживлял сосуды и мышечные ткани, восстанавливал кожные покровы. Но я обязательно научусь!

Разговаривать с самим «доктором Менгеле» не было никакого желания. Иноземцев стоял у края источника и, как хищник, пристально наблюдал за мной, ожидая вопросов. А вот с Лукой – иное дело. У него даже внутренний мир был похож на храм. Белоснежные колонны с фресками и статуями. Мраморный пол начищен до такого блеска, что глаза слепит отражающееся в нем солнце. Оно проникает в каждый потаенный уголок и согревает его нежным теплом.

– Неужели ничего нельзя было сделать? – Посмотрела в лучистые глаза мужчины с сожалением.

– Не печалься, кто-то ведь должен был занять это место. Я верю, что еще послужу свету, пусть и в таком качестве.

– Но живым ты сделал бы стократ больше!

– Не хочу тебя расстраивать, но это не так. Если бы тьма взяла верх, я причинил бы много бед и страданий людям, – возразил жрец. – Ничуть не жалею о содеянном и рад, что ты уцелела, Нина.

– Научишь, как уничтожать темников при помощи света?

– Этому нельзя научить, потому что знание уже есть в каждом человеке. Мы рождаемся, вбирая свет с первым вздохом и ласковыми объятиями матери. Малыши еще не различают добро и зло, но инстинктивно тянутся к свету, встречая новый день улыбкой и жаждой открытий. Они с восторгом познают мир и безгранично верят в чудеса. Нет ничего невозможного, пока их чистые души наполнены любовью и гармонией. Взрослея, люди обрастают запретами и правилами, забывают, что когда-то умели мечтать.

– Мда, – тяжело вздохнула, – к сожалению, не все дети бывают желанными и с малых лет они сталкиваются с жестокостью и равнодушием.

– Печальная правда, от которой никуда не деться. Я помогал по мере сил и вытащил из тьмы десятки заблудших душ. Мой вклад ничтожно мал, но я ведь не один такой. А вместе нам под силу очистить мир от скверны, – вдохновенно произнес Лука, а после с сожалением отступил вглубь источника. – Тебе пора идти. Когда понадоблюсь, подумай обо мне.

Утро началось с раннего подъема и завтрака в компании Алима и Егорки. Затем я смоталась в Левино за Артемием, Ромкой и Ириной. Обещали ведь посетить Управление Тайной канцелярии. Иван тоже напросился за компанию, не желая оставаться в стороне.

Со мной беседовал уже знакомый дознаватель Головатенко. В присутствии моего жениха и брата службист вел себя учтиво. Алим выступал в качестве представителя и главного опекуна, ведь по документам в академии я числилась как княжна Леви.

Об императорском артефакте я умолчала, да и не спрашивал никто. А вот о кинжале пришлось рассказать. Ну, а что тут такого? Нашла в родовой сокровищнице. Там столько добра хранится, что я даже примерно не представляю стоимость древних вещичек. Следствию предъявлять этот предмет отказалась, потому что за кинжалом охотятся темники. У меня он надежно спрятан, и я не допущу, чтобы ритуальное оружие попало в плохие руки.

– Но это же улика! Орудие убийства, – попытался надавить дознаватель. – В конце концов, владение темными артефактами запрещено.

– Убийство кого, простите? – изумленно вскинула бровь. – Темника, организовавшего святилище под академией и замучившего кучу народа?

– Нет! Жреца светочей. Или отрицаете, что именно ваш кинжал оборвал его жизнь?