Хо`шен императора

Алим выжимками из фактов рассказал о последних событиях, включая нападение на Егорку и происшествия с Агниярой, и резюмировал выводом об опасности, которая грозит цесаревичу и его окружению. Дальше уже я добавила подробностей о стычке с Корсаковым.

– Вы представляете, что начнется, если всплывет информация о темниках в академии? Там же учатся наследники золотых и серебряных родов, в будущем сильные маги, –  Стужев устало потер переносицу. – Думаете, это дело рук Юсуповых? Импульс при нападении на Нину сумел пробить защиту и через Шумскую тоже ударили чем-то похожим, насколько я понял. Хотя… этот мальчишка, Корсаков. – Князь задумался, отхлебнув из чашки горячего чая. – Он ведь родным племянником Милославским приходится, а они в фаворе у императора.

– Что? – Мы с Алимом переглянулись.

– Как же я упустил это из виду? – Брат покачал головой. – Еще при нападении на Нину меня беспокоил вопрос, как энергетический импульс сумел пробить защиту и так воздействовать на сознание? Согласен, нейтрализовать сам щит удалось, зная некоторые нюансы. Объяснение этому есть, однако меня не покидала мысль, будто я что-то упускаю. Вернее, кого-то! Мага разума! Темная энергия вытаскивает из человека низменные инстинкты, выпячивая нелицеприятную сторону личности. Такой человек вспыльчив, раздражен, груб в общении, поступки чаще аморальны. Но кто-то ведь закладывает направление действиям? Приказывает и управляет, как марионетками?

– Милославские? Маги разума? Вы серьезно? – Стужев сделал стойку. – Доказательства?

Я замялась, не хотелось бы рассказывать подробности визита в Кречетов. Ведь его запросто можно связать с уничтожением темного алтаря в усадьбе Юшина. Но и промолчать уже не получится.

– Дело в том, что шесть лет назад я едва не угодила в лапы разбойников, продающих людей темникам в рабство. – Отхлебнувший очередной глоток чая, князь поперхнулся.

– Что, прости? Я не ослышался? Это где же такие разбойники орудуют?

– В Кречетове. Таверна «Гнутая подкова», – произнесла, робея под возмущенным взглядом Стужева, в котором читалось: и ты до сих пор молчала? – Я очутилась там одна и совершенно случайно. Тренировалась тропы открывать, вот и прыгала, куда занесет. А в таверну зашла, чтобы отдохнуть и перекусить. Сами понимаете, трата магических сил требует пищи и сна для восполнения энергии.

– Погоди! – Видимо, в голове у Семена Павловича что-то щелкнуло. – А это не тот трактир, который сгорел дотла вместе с хозяйкой и постояльцами? Маги с ног сбились, расследуя преступление. Видоков из столицы срочным рейсом перебрасывали, чтобы понять, как так получилось, что люди продолжали пировать, пока горели заживо. – Мужчина посмотрел на меня другими глазами. – Уж не хочешь ли ты сказать, что подобное устроила десятилетняя девочка?

– Марийка, фактическая хозяйка таверны, баловалась магией крови. В доме остались только рабы, беспрекословно исполняющие приказы. Она подлила мне в питье настойку верцелы, чтобы подчинить и вывезти из города. Но не учла того, что я одаренная, а моя кормилица была травницей и обучила распознавать травы. Но главное – не в этом! У Марийки затворницей жила служанка, которая готовила сильнейшие яды и запрещенные в империи зелья. Она рассказала слезливую историю о несчастной любви, чтобы разжалобить и усыпить бдительность. Так вот, в ней фигурировал Дмитрий Алексеевич Милославский, обладающий редким умением влюблять в себя женщин и делать из них марионеток. Не знаю, насколько это умение распространяется на мужчин, но считаю, что этот человек способен расположить к себе жертву и исподволь влиять на волю и желания.

– Родовой дар, значит? – Стужев обмяк в кресле, залпом выпил остывший чай, поморщился. – Шесть лет, Нина! Если не ошибаюсь, наше первое знакомство состоялось тогда же? О, Господи! Если бы я узнал об этом раньше, стольких ошибок довелось бы избежать. Почему? Почему ты ничего не рассказала? – простонал, схватившись за голову.

– Тогда мы не доверяли вам и считали врагом, – ответил Алим. – Скажу больше, те события породили заговор, который сейчас набирает силу. Я ведь встретил Нину немногим раньше, когда на нашу карету напали разбойники. Одна и та же банда, как позже выяснилось. Игнату Александровичу удалось тогда выжечь разбойничье гнездо и освободить пленников. Среди них был человек, которого мы изначально приняли за разбойника. Бывает, что тати своих жестоко карают за провинность. Но нет! Этот человек не имел к ним отношения, зато обладал навыками опытного пластуна. Он мог бы с легкостью сбежать из плена, но упорно терпел лишения и что-то искал. Потом из добычи, что мы разделили с выжившими, забрал старый гребень и исчез. Представляете мое удивление, когда я встретил того пленника в столице? Угадайте, чей герб красовался на одежде?

– Ну же, удивите меня! – хмыкнул Семен Павлович. – Впрочем, исключая Милославских, главными подозреваемыми в заговоре остаются Юсуповы.