Хобби гадкого утенка

– Простите, как добраться до Лувра?

В лучшем случае вам ткнут пальцем в ажана, полицейского, в худшем спокойно пройдут мимо, равнодушно бросив:

– Я вас не понимаю.

Это не Москва, где иностранцу с картой в руках кинется помогать все население от мала до велика, выскребая со дна памяти остатки школьных знаний!

Поэтому я высокомерно фыркнула:

– Не умею говорить по-английски!

Что, между прочим, чистая правда.

– Тогда повторите еще раз, помедленней, – попросила девица.

– Ваша сотрудница Наталья Кабанова погибла, катаясь на горных лыжах с одним из вице-президентов компании «Филипс». Я адвокат из страховой компании…

– Что-то вы перепутали, – возразила секретарша, – у нас действительно работала Наталья Кабанова, но она погибла в автокатастрофе. Приходил ее брат, он и сообщил о смерти сестры. Мы еще небольшую сумму ему передали, в качестве материальной помощи, на похороны.

Я хлопала глазами.

– Вы уверены? Она не ездила на лыжах с вашим вице-президентом?

– Нет, конечно, – пожала плечами девушка, – Наташа работала простой переводчицей, она не общалась даже с Шульцем… И потом, где бы она познакомилась с самим вице-президентом!

Последнюю фразу секретарша произнесла с придыханием.

– Говорят, он к вам приезжал, сюда, в торговое представительство.

Собеседница рассмеялась.

– Ну что вы! Чиновник такого ранга никогда не поедет в какое-то отделение… Для нас простой сотрудник центрального офиса уже огромное начальство! А вице-президент! Кто вам рассказал такие глупости?

Не успела я придумать, как лучше закруглить разговор, как дверь отворилась, и в приемную вошла Алена.

Увидав меня, она удивилась:

– Ну как? Нашли родственников Кабановой? Странная, однако, история с телевизорами! Мы ведь здесь ничем не торгуем, для этого магазины есть!

Я молчала, лихорадочно соображая, как поступить.

– Алена, – сказала секретарша, – эта дама – француженка, из страховой компании, по-русски плохо понимает.

– Да ну? – изумилась девушка. – Час тому назад она представилась мне как директор одного из московских детских домов, и, смею тебя уверить, Жанна, по-русски она говорила не хуже, чем мы с тобой!

Жанна разинула рот, Алена нахмурилась. Глупо улыбаясь, я быстренько открыла дверь и позорно бежала, чуть не сбив по дороге конторку с беспечным охранником.

Севка и Тузик стояли у «Форда».

– Где ты пропадаешь? – накинулся на меня Лазарев. – Холод жуткий, ветер, ждем уже час!

Я открыла «Форд».

– Безобразие, – зудел Севка, – немедленно включи печку, Тузику нельзя ни в коем случае простужаться, ты безответственная особа! Знаешь, что больной человек будет стоять на ледяном ветру, и уходишь на полдня! Гадко и отвратительно. Да Тузик чуть в обморок не упал!

Нос действительно выглядел бледно, но, на мой взгляд, насморк, хоть и доставил ему кучу проблем, умертвить мужика не мог. Севка сильно преувеличивает размер несчастья. Сопли скоро пройдут.

В холле нашего дома стоял омерзительный «аромат» чего-то горелого. Я чихнула и крикнула:

– Что случилось?

Высунулась Ирка и мигом наябедничала:

– У Катерины сгорел пирог!

Вот уж невиданное дело! Наша кухарка просто ас в кулинарии, и подобных огрехов с ней не случалось на моей памяти ни разу. Хотя неудача может приключиться с любым человеком!

– Она поставила пирог, – сплетничала Ирка, – а тут сломался холодильник, мотор не заводится, вот Катя и стала продукты вынимать…

– Холодильник не работает? – изумилась я. – Он же совсем новый.

– А его водой залили, когда пожар тушили!

– Какой пожар? – очумело поинтересовалась я.

– Так СВЧ-печка, что на холодильнике стоит, загорелась, – тарахтела возбужденная Ирка. – Иван прибежал и давай воду на нее лить…

– Ничего не понимаю, – затрясла я головой.

– Чего же тут сложного? – хмыкнула Ирка. – Вспыхнула печка, она находится на рефрижераторе, ее облили водой, жидкость попала в мотор, сломался «Бош», а пока продукты вытаскивали, пирожок-то, тю-тю, весь и почернел, ну да и черт с ним, только Катю жалко!

– Почему?

– Так ее на «Скорой» увезли.

Я села прямо на стеклянный журнальный столик и спросила:

– Как на «Скорой»? Куда?

– Не знаю, – сообщила Ирка, – вот Аркадий Константинович с Ольгой вернутся и расскажут, они с Катей поехали. Ой, ногу ей раздуло, такой ожог!

– Что?

Ирка глянула на меня и завела сначала:

– Ну чего непонятного, Дарья Ивановна? Ведь по-русски объясняю! Загорелась СВЧ-печка, стали заливать водой, сломался холодильник, пока мясо в другой перекладывали, кулебяка в угли превратилась. Катя расстроилась, схватилась за противень и не удержала… Уронила его прямо себе на голую ногу, такой ожог! Ясно теперь?

– Ага, – кивнула я, – конюшня сгорела?

– Какая конюшня? – оторопела Ирка. – У нас нет никаких конюшен!

Слава богу, что нет. «А в остальном, прекрасная маркиза, все хорошо, за исключеньем пустяка: сгорел ваш дом с конюшней вместе…»

– И что? – неожиданно поинтересовался Тузик. – Сильно пахнет?

– Просто отвратно, – ответила я.

Нос заломил руки.

– Боже, ничего, я совершенно ничего не ощущаю. Катастрофа! Нет, покончу с собой, прямо сейчас, вот сию же секунду залезу в ванну и перережу все вены и горло в придачу!