Хоббит, или Туда и Обратно

Заскрипела и хлопнула большая дверь. Беорн ушел. Гномы сидели на полу вокруг огня, скрестив ноги; вскоре они запели. Некоторые строки звучат так, но было много других, и пение продолжалось очень долго.

Ветер летит над высохшей пустошью,
но в лесу не шелохнется ни листок:
там ночью и днем лежат тени,
и молча пробираются таинственные существа.

Холодный ветер прилетает с гор,
он ревет и рокочет, как прилив;
ветви стонут, лес жалуется,
и листья падают на землю.

Ветер летит с запада на восток;
в лесу прекратилось всякое движение,
но над болотом высвободились резкие
и пронзительные голоса.

Трава свистела, вершины ее склонялись,
тростник бренчал — а ветер несся над
дрожащей водой под холодным небом,
по которому бежали рваные облака.

Ветер пролетел над голыми горами
и опустился к логову дракона:
здесь лежали черные камни,
и воздух заполнен был дымом.

Ветер покинул сушу и полетел ночью
над широкими морями.
Луна плыла на его крыльях,
и ветер развеивал звездный свет.

Бильбо снова начал клевать носом. Неожиданно встал Гэндальф.

— Пора ложиться спать, — сказал он, — нам, но думаю, не Беорну. Здесь мы можем отдыхать в полной безопасности, но прошу вас не забывать, что сказал Беорн перед уходом: до восхода солнца вы не должны выходить, иначе можете пострадать.

Бильбо обнаружил, что в у стены зала уже расстелены постели; там, у дальней стены, было что–то вроде низкой платформы между столбами. Для него приготовили небольшой матрац, набитый травой, и шерстяное одеяло. Он с удовольствием, несмотря на летнее тепло, закутался в одеяло. Огонь горел теперь низко, и Бильбо уснул. Но посреди ночи вдруг проснулся. В камин светились уголья; все гномы и Гэндальф спали, судя по дыханию лунный свет оставил на полу белую полоску; луна заглядывала в зал через отверстие в потолке.

Снаружи слышалось рычание и шум, как будто какой–то большой зверь терся о дверь. Бильбо подумал, кто бы это мог быть: может, Беорн, в своей волшебной форме. Не придет ли он в облике медведя и не перебьет ли их всех? Он нырнул под одеяло, укрылся с головой и, несмотря на свои страхи, тут же снова уснул.

Проснулся он ярким утром. Бильбо лежал в тени, один из гномов f споткнулся о него и со стуком упал с платформы на пол. Это был Бофур, и, когда Бильбо открыл глаза, гном недовольно ворчал.

— Вставай, лежебока, — сказал он, — иначе на тебя не хватит завтрака.

Бильбо вскочил. — Завтрак! — воскликнул он. — Где завтрак?

— По большей части в нас, — ответили другие гномы, которые ходили по залу, — но кое–что мы оставили на веранде. С восхода солнца мы ищем Беорна; его нет, хотя, когда мы встали, завтрак уже ждал нас.

— А где Гэндальф? — спросил Бильбо, как можно быстрее собираясь отыскать еду.

— О, где–то бродит, — ответили ему. Но весь день, до самого вечера, Бильбо колдуна не видел. Перед закатом Гэндальф вошел в зал, в котором ужинали гномы и хоббит; весь день им прислуживали удивительные животные Беорна. Беорна с прошлого вечера не было видно, и все начинали удивляться.

— Где наш хозяин, и где были весь день вы сами? — закричали они все.

— По одному вопросу за раз — и ни одного до ужина! После завтрака у меня во рту ни крошки не было.

Наконец Гэндальф отодвинул тарелку и кувшин — он съел целых два хлеба (с огромным количеством масла, меда и взбитых сливок), выпил кварту меда — и достал свою трубку. — Сначала отвечу на ваш второй вопрос, — сказал он, — но боже! какое прекрасное место для колец из дыма! — И действительно, очень долго из него ничего не могли вытянуть, он деловито посылал в воздух кольца, заставлял уклоняться от столбов зала, придавал им всевозможные цвета и формы и наконец сталкивал друг с другом в отверстии крыши. Должно быть, выглядели они необыкновенно, выскакивая друг за другом, зеленые, синие, красные, серебристо–серые, желтые, белые; большие и маленькие; маленькие пролетали сквозь большие и соединялись, образуя восьмерки и улетая, как стаи птиц.