Хоббит, или Туда и Обратно

Но быстро вернулся, и гнев его удвоился, так что никто не мог ему противостоять, и никакое оружие не могло причинить ему вред. Он разбросал телохранителей, свалил на землю и растерзал самого Болга. Отчаяние охватило гоблинов, и они разбежались во всех направлениях. Но с приходом новой надежды их противники словно заново обрели силы и бросились в погоню и помешали уйти большинству гоблинов. Многих загнали в речку Бегущую, а тех, кто бежал на юг или на запад, преследовали в болотах у Лесной реки; здесь погибло большинство беглецов, а те, кто все–таки добрался до королевства эльфов, были убиты здесь или убежали в лишенный дорог Мерквуд. В песнях говорится, что в этот день погибли три четверти гоблинов севера, и на много лет в горах воцарился мир.

Победа была обеспечена еще до наступления ночи, но, когда Бильбо вернулся в лагерь, преследование продолжалось и в долине оставались только тяжелораненые.

— А где орлы? — спросил Бильбо у Гэндальфа в тот вечер, лежа закутанный во много теплых одеял.

— Некоторые охотятся, — ответил колдун, — но большинство вернулось в свои гнезда. Они не захотели здесь оставаться и улетели с рассветом. Дейн наградил их предводителя золотом и поклялся в вечной дружбе.

— Как жаль. То есть я хочу сказать, что хотел бы еще раз их повидать, — сонно сказал Бильбо. — Может, увижу их на обратном пути. Ведь я скоро пойду домой?

— Как только захочешь, — ответил колдун.

Но прошло несколько дней, прежде чем Бильбо смог пуститься в путь. Торина похоронили глубоко под Горой, и Бард положил ему на грудь Аркенстон.

— Да лежит он здесь, покуда стоит Гора! — сказал он. — И да принесет он удачу всем, кто будет здесь жить отныне и навсегда!

На могилу король эльфов положил Оркрист, эльфский меч, отобранный у Торина в плену. В песнях говорится, что этот меч светится в темноте, когда приближается враг, и поэтому крепость гномов нельзя захватить врасплох. Место Торина занял Дейн, сын Нейна; он стал Королем–под–Горой, и со временем вокруг его трона в древних залах собралось множество гномов. Из двенадцати спутников Торина осталось десять. Фили и Кили пали, защищая щитами и своим телом Торина, потому что он был старшим братом их матери. Остальные остались с Дейном, и Дейн по справедливости распорядился сокровищем.

Конечно, больше не было разговоров о делении сокровища на части: на Балина и Двалина, на Дорн, и Норн, и Ори, и Ойна, и Глойна, и Бифура, и Бофура, и Бомбура — и на Бильбо. Но Барду отдали четырнадцатую часть золота и серебра, обработанного и нет; потому что Дейн сказал: — Мы соблюдаем договор, заключенный мертвым, а ведь Аркенстон теперь у Торина.

Но даже четырнадцатая часть оказалась огромным богатством, больше, чем у многих королей смертных. Часть этого золота Бард отослал бургомистру Озерного города; он щедро наградил своих друзей и последователей. Королю эльфов он отдал изумруд Гириона, который вернул ему Дейн, — эльфы особенно любят такие драгоценности.

А Бильбо Бард сказал: — Сокровище в такой же степени твое, как мое; впрочем, прежний договор утратил силу, потому что слишком многие внесли свой вклад в победу и оборону. И хотя ты согласен отказаться от своей награды, я хочу, чтобы не сбылись слова Торина, о которых он сам пожалел: что мы тебе ничего не дадим. Я богато награжу тебя.

— Вы очень добры, — ответил Бильбо. — Но для меня это облегчение. Я бы ни за что не добрался с сокровищами до дома, в пути меня бы ждали война и убийства. И не знаю, что бы я стал с ними делать дома. Я уверен, что в ваших руках они найдут лучшее применение.

В конце концов он согласился взять два небольших сундучка, одни с серебром, другой с золотом, такого размера, чтобы можно было увезти на пони. — С меня этого вполне достаточно, — сказал он.

Наконец пришло время прощаться с друзьями. — Прощайте, Балин! — воскликнул Бильбо. — И прощайте, Двалин; прощайте, Дорн, Норн, Ори, Ойн, Глойн, Бифур, Бофур и Бомбур! Пусть никогда не поредеют ваши бороды! — И повернувшись к Горе, он добавил: — Прощай, Торин Оукеншилд! Прощайте, Фили и Кили! Пусть память о вас никогда не угаснет!

Гномы низко поклонились перед своими Воротами, но слова застревали у них в горле. — Прощай и удачи тебе везде и во всем — сказал наконец Балин. — А если когда–нибудь навестишь нас опять, когда мы восстановим наши залы и снова сделаем их прекрасными, вот тогда мы устроим великолепный пир!

— А если вы будете проходить мимо, — ответил Бильбо, — входите не стучась! Чай в четыре; но я вам буду рад в любое время!

И он отвернулся.

Войско эльфов выступило; оно сильно поредело, но все же многие радовались, потому что теперь долгие годы на севере будет царить мир. Дракон умер, гоблины разгромлены, и эльфы мечтали об окончании зимы, о весне и радости.