Хочу ненавидеть тебя

– Идиот! – кричу я, нападая на него с кулаками. А он смеется и удары мои легко блокирует. А вскоре и моя злость трансформируется в облегчение, что мне не показалось. Он действительно мой. И в какой-то момент я уже у стены, прижата и счастлива. – Придурок. Сволочь. Скотина.

И на каждое плохое слово поцелуй. Влажный. Дикий. Безумный.

И вообще, все что между нами какое – то необъяснимое безумие. Я даже не могу вспомнить момента, когда моя ненависть превратилась в желание ему принадлежать. Защитить от гнева отца. Гнева, который неизбежен.

А может быть так же неизбежен, как мы с Богданом. Может быть в тот день, когда отец убил его отца он дал вселенной задачу соединить нас с Богданом.

– А ты веришь в судьбу? – спрашиваю смело, пока он целует мою шею, словно путник после долгого путешествия по пустыне. Он поднимает голову, потом и вовсе выпрямляется.

– Ты еще спроси, кто я по гороскопу, – тянет он меня наверх, но я не успокаиваюсь.

– Ну и спрошу. Какого числа ты родился? Я вот допустим первого марта. Рыбы. А ты? Кто по гороскопу?

– Знак «Не суйся»

– Какой не суйся? А-а-а!

– Аня. Я не буду тебе говорить.

– Тебе стыдно за свой знак? Ты девы? – почему – то действительно смешно. Странно, я раньше даже не задумывалась над тем, что мужчины тоже могут быть девами.

– Ха, ха.

Он пародирует мой смех, пока мы поднимаемся по лестнице, но тут же замирает. Я выглядываю из его плеча и натыкаюсь взглядом на Диму. В очках, широких джинсах, весь взъерошенный, он напоминает мне Гарри Поттера. Но, наверное, поумнее. А еще он выглядит очень недовольным.

– Малыш, ты иди на кухню. Холодильник в твоем полном распоряжении, а мы выйдем с Димой, мне кажется его пучит.

– Главное, чтобы ты не обосрался, – огрызается Дима этот и демонстративно закрывает свой ноут, затем только выходит.

– Нервный какой – то. Побудешь одна?

– Да, конечно. Ничего, что ты меня сюда привел? Мне кажется он не очень рад.

– Если честно мне плевать, чем он не рад. Сделаешь, кстати оладьи? Серега говорил они у тебя, как облака получается.

– Вот же жук, а мне бы хоть раз спасибо сказал. Сделаю, если найду все нужное.

Богдан целует меня, прижав к себе и шепчет.

– Если не вернусь через десять минут, вызывай спецназ.

Я смеюсь тихонько, и иду смотреть что есть в холодильнике. А этот богохульник еще и перекрещивается перед выходом.

Я смотрю на пустую комнату, потом на дверь, потом на холодильник. Снова на дверь. Так хочется подслушать, о чем они говорят, но сейчас Богдан наверняка будет выкручиваться и говорить, что все это игра. Зная об этом я даже не обижаюсь, а вот услышать это будет неприятно. Так что я полностью переключаюсь на маленький холодильник, в котором оказывается прокисшее молоко и пол пачки сливочного масла. Их и достаю. В перекошенной настенной тумбочке находится мука и даже сода. Странно даже, здесь повсюду бардак, но продуктов очень много. Сразу видно, парни любят поесть.

Я начинаю замешивать тесто, когда входят Богдан, тут же подходит ко мне, с вопросом.

– Руками?

– Это такое тесто. Оно должно быть густым и вязким.

Я лишь мельком замечаю Диму, зашедшего минуты на две позже. Его лицо осталось неизменным, но он молча сел за свой ноут, и принялся что – то печатать.

– Не обращай внимания, – шепчет мне Богдан, прижавшись стояком. Он вообще бывает расслаблен?

– Ты можешь не так сильно ко мне прижиматься? Отвлекает.

– Зато представь с какой страстью будут прожарены оладушки, с такой же, с какой я хочу прожарить тебя.

– Ты никогда не угомонишься, пошляк? – мараю его лицо тестом, а он в ответ шлепает мой зад, оставляя там след от муки.

– Слушайте! – кричит Дима вскакивая. – Если хочется потрахаться, идите вниз. Только здесь мне ваших брачных игр не хватало.

– Извини, – неудобно-то как, совсем о нем забыла. – Богдан иди лучше на стол накрой.

– Чем?

– Ну пара тарелок у вас найдется? Может варенье или сгущенка.

– А, точно. А то я думал накрыть там. Салфетки, свечи, реверансы принцессе, – он начал изображать поклоны.

– Обойдемся, – смеюсь я, но Дима даже не улыбнулся. Даже когда я все пожарила, и он сел с нами перекусить, остался таким же серьезным.

– Блять, реально как облако. Очень вкусно, Ань, – уплетает Богдан оладушки. Пока я съела пять штук, он смолол пятнадцать. Громко рыгнул, когда запил все чаем. Мне почему – то смешно стало. Папа иногда так делает, да и братья не отставали. Мама вечно на них орала, что они невоспитанные свиньи. В такие моменты отец уносил ее из столовой под громкий смех всей семьи.

Вспоминая это, мне становится грустно. А будет ли у нас так с Богданом? А станем ли мы семьей или все это закончится плохо?

И лицо Димы, который угрюмо меня поблагодарил, было неясным предвестником этого.

– Аня? – на мою коленку опускается рука Богдана. – Нормально все? Ты чет притихла.

– Да, точно, совсем тихая, сходи ее потрахай, чтобы покричала. А то у меня уши еще не до конца заложило.

– Я не понял, – вскочил Богдан, когда я вся от стыда сжалась. Он ведь действительно все слышал. Кошмар какой. – У тебя проблемы?! Сходи подрочи!