Хочу танцевать с тобой

Короче, я же нормальная баба, и мне нравится красивое мужское тело. Что тут скрывать? И к этому конкретному телу у меня даже есть физический доступ. Чисто гипотетически я бы с удовольствием…

А-а-а! Закрываю руками лицо, поджимая ноги, и стучу пятками по кровати. Теперь я вообще ему в глаза смотреть не смогу, не то чтобы согласиться на совместный танец. Да и куда мне? Он либо реально прикалывается, либо полный идиот, если действительно хочет поставить номер со мной.

Теперь до меня доходит, что имел в виду Яр. Наверное, не стоит мне себя испытывать. Я, конечно, не совсем дура, но… Взять хотя бы Горошка. Начесал мне, какая я замечательная и классная, что со мной круто и весело, а в итоге сбежал, выдрав кусок сердца. Нет. Я его не любила, но… Пять месяцев. Он был мне дорог. Что-то я к нему точно чувствовала.

Может быть со мной и непросто. Может я именно такая, как сказал Ваня, но, по крайней мере, есть во мне кое-что хорошее. Честность. И меня тянет к Стасу на каком-то физическом уровне. Он бесит меня жутко, но это ведь так похоже на другое чувство, из-за которого ты тоже не в состоянии себя контролировать. От ненависти до любви, все дела… Этого уже достаточно, чтобы потом было больно. А я люблю себя и никому не позволю обижать.

Но азарт… Еще одно дурацкое мое качество. Именно эта крошечная неугомонная зверюшка в моей душе, что носится по кругу и с дикими криками — «Давай, Риша! Сделай что-нибудь! Давай! Давай!», подстегивает на разного рода глупости. И я не могу ее остановить, не могу заткнуть. Приходиться бегать вместе с ней и влипать в неприятности.

Чай. Мне нужен чай, ванна и спокойная музыка. Пока ведь рано паниковать. Я молодец. От предложения Стаса уже отказалась и даже не раз. Что еще может случиться? Вряд ли ему удастся убедить меня согласиться. Тем более после того, что я видела.

* * *

Весь вторник приходится посвятить учебе. Пять высасывающих мозг пар в окружении козлоподобных одногруппников и коровоподобных одногруппниц оставляют без сил, но халявный понедельник напоминает о себе так и не начатым рефератом. Нужно писать. По-другому никак.

Вечером с тоской смотрю на закладку в браузере, где меня ждет сериал, но обреченно набираю в гугле слова, значения которых даже не знаю и не хочу знать. И за что мне все это? За что?!

Ночь перед монитором, нифига не доброе и не бодрое утро. Кофе по-быстрому, и снова на каторгу. Настроение поднимает только то, что после занятий я иду на репетицию танцев. Там можно будет хоть немного почувствовать себя живой и… нормальной. Не знаю почему, но в креативном центре я действительно ощущаю себя в «своей тарелке».

Но все не может быть так просто. Верно? Это же моя веселенькая жизнь. Обычно раз в неделю случается какое-нибудь дерьмо. Не то чтобы я сильно парилась по этому поводу, но… Я надеялась, что после знакомства со Стасом Белецким выполнила план на месяц вперед, а оказывается, что наши с ним стычки почти цветочки.

Препод по мировой экономике рубит мой реферат перед всей группой, но я не остаюсь в долгу и вступаю с ним в длительную перепалку до конца занятия. В итоге четверку я у него все-таки выбиваю и с улыбкой покидаю аудиторию, а вот пара девчонок, что должны были отвечать после меня, расстраиваются и выходят следом, что-то злобно бурча.

— Эта Марковская достала. Ходит через раз, а потом семинары срывает, — говорит «рыжая собака».

Я не запоминаю имена одногруппников и одногруппниц. Ни к чему. Все равно мы с ними никогда не общаемся.

— Мышь облезлая. Как же она меня бесит! — шипит «высохшая свекла».

Вот тут уже не выдерживаю и резко разворачиваюсь к девчонкам.

— Что ты сказала? — переспрашиваю я.

— Ого. А ты что с нами разговариваешь? Твой двухгодовой бойкот окончен?

— Еще раз я услышу от тебя в свою сторону что-то подобное, и ты у меня сама только мычать сможешь. Поняла?

«Свекла» хлопает своими накрашенными красными тенями глазищами, а я с трудом сдерживаю порыв ткнуть ей в них двумя пальцами, прямо как в детстве. Это был мой любимый прием, когда кто-то говорил про меня гадости. Но теперь-то я взрослая, и стараюсь решать проблемы более… дипломатично. Прежде чем ударить кого-то, всегда даю шанс одуматься и предупреждаю о последствиях.

Собираюсь уйти, чтобы спасти двух идиоток от кары Риши Мариновны, и уже делаю несколько шагов, думая, что они меня все-таки поняли и услышали, как вдруг…

— Тварь больная. Правильно о ней говорят. Психованная су…

Этой фразе было не суждено стать законченной и улететь в космос, ко всем остальным оскорблениям, которые были сказаны обо мне. Ну вот почему люди такие тупые? Я ведь предупредила.

* * *

— Привет, — говорю в телефон, прижимая салфетку к рассеченной губе.

— Риша, что случилось? Ты звонишь мне сама, еще и среди белого дня? — обеспокоенно спрашивает мама, но не упуская возможности подразнить меня.

— Вообще-то ты, как взрослая, должна переживать обо мне и звонить, чтобы удостовериться в целости и сохранности собственного ребенка.

— За своего ребенка я не переживаю, а вот за весь остальной мир… Что стряслось, дочь. Каков ущерб?