Хочу тебя любить (СИ)

С недавних пор пашем над разными проектами. Я привычный шутер разрабатываю. Варя же перешла на визуальные новеллы[1]. Говорит, ей сейчас комфортнее с ними работать. Учитывая, сколько сил и эмоций раздает в реале, не удивляюсь. Лишний адреналин ей ни к чему.

– Дак конференция аж вечером, – отмахивается она. Потом вздыхает и добавляет: – Но спасибо, что напомнил.

Улыбаюсь, когда в подбородок прилетает быстрый поцелуй. Стискивая одной рукой, приподнимаю и сам целую. Ловит губами. А Нюта наши сомкнутые губы – пальчиками. Слушая ее монотонный лепет и ощущая прикосновения, со смехом разрываем поцелуй.

– Давай, запрыгивай, – открываю для Вари пассажирскую дверь.

Незаметный шлепок по заднице – вовсе не ускорение. Своего рода ласка. Выдаю и снова подмигиваю, когда оборачивается. Захлопываю дверь, прежде чем возмущаться начнет.

Пока устраиваю в кресле малыху, слышу знакомое:

– Я снимаю!

Вскидывая взгляд, растопыриваю пальцы и корчу наглую рожу. Нюта взвизгивает и, надувая губы, громко фыркает. Секунду спустя пыхтит, как паровоз. Так забавно это выглядит, что я откидываю голову и просто ржу. Варя с переднего сиденья покатывается. И продолжает снимать, конечно же.

В дороге так же. Врубаем Нюткину любимую песню, подпеваем и дурачимся на камеру. Столько уже этих архивов, но Варя не унимается. Говорит, когда-нибудь будем пересматривать. Да, точно будем. Седые и счастливые.

Дома Центурион хвалит меня за сварганенный наспех ужин. В самом деле, мешанина – проще некуда. От силы пятнадцать минут заняло. Но, мать вашу, как же она улыбается. Какие-то струны за грудиной сводит. Трещат и звенят они. Обнимаю свою родную и в который раз удивляюсь тому, что счастье бывает таким обширным. Забивает ведь все. Ничего другого попросту не оставляет.

У Нюты своя еда, но мы привыкли садиться за стол втроем. Успеваем есть и поочередно кормить малыху. Пока она жует свою ложку каши, сами закидываемся. Потом снова ей. Еще и разговариваем, шутим, смеемся.

Сытые дети хорошо спят, а у родителей есть время на личные приключения.

– Хочу тебя любить, – цыганю, как учила.

– А глаза совсем другое отражают, Бойка, – ехидно поддевает Центурион.

Краснеет и хихикает, когда нахально вдавливаю в матрас.

– Это я просто чересчур сильно хочу, – напираю с ухмылкой.

– Любить, да?

– Любить, да.

Кусаю за шею. Жадно всасываю кожу. От вкуса и запаха пробирает до дрожи, как голодную зверюгу.

– Ты… такой… – слышу в высоких задушенных нотах не что иное, как восхищение.

– Обычный.

– Да, да, да… Совсем обыкновенный…

Когда сдираю с Вари майку, она задыхается. Я следом. Ловлю в фокус беспощадно-прекрасные розовые соски и медленно, но бесповоротно дурею.

– Ты у меня такой крутой, Бойка! Первый! Лучший! Главный! – шепотом тарахтит Варя. – Я такая счастливая!

Накрывая ее дрожащее тело своим, с удовольствием согреваю.

– Я столько не скажу, но ты же знаешь, что у меня все? Максимум, родная.

Она обвивает мою шею руками и часто кивает.

– Знаю, родной.

Сливаемся губами, руками, плотью. Не в первый раз и далеко не в последний, но с полной отдачей. По-другому быть не может. По-другому мы попросту не умеем. Потому что я и она – и есть все. Максимум.

[1] Визуальная новелла – жанр компьютерных игр, довольно близкий к интерактивной литературе.

Глава 65

Мой Бойка.

Мой номер один.

– Бойка… Бойка, что ты делаешь? – бормочу сквозь сон.

– Раздеваю тебя, – жаркий выдох приходится прямо в ухо.

По-нашему. По-особенному. Я нужна ему.

Горячие ладони уверенно подтверждают желания и намерения. Оставаясь голой, вытягиваюсь и вздрагиваю. Покрываюсь мурашками.

– Киса… – обхватывает обеими руками, крепко притискивает спиной к своей груди. Кусает мочку, лижет за ухом. Я уже просто как струна – дрожу и на каждом движении издаю звуки. – Киса… Родная… Будешь со мной? Летим?

– Бойка… С тобой хоть со скалы… – хриплю абсолютно искренне.

Кир приглушенно смеется.

– Счастлив, родная. В моменте.

– Я тоже…

Мгновение спустя натужно вдыхает и отрывисто выдыхает:

– Люблю тебя.

– М-м-м… – мычу, реагируя на движение его ладоней. Сгребает грудь. Страстно ласкает. – Я тебя тоже очень-очень… Люблю, Бойка… Мой…

– Моя, – хрипит он. Скользнув рукой мне между ног, касается самого сокровенного места. Дробно стонет. – Мокрая… – озвучивает очевидное, потому что нас обоих это заводит. Размазывая влагу, осторожно скользит внутрь меня пальцами. – Горячая… Моя… Охуенная… – быстрыми рваными поцелуями осыпает плечи. Нетерпеливо выдыхает: – Согни ножку… Да… Вот так…

Приставляя член, не спешит входить. Заставляет меня стонать и ерзать.

– Пожалуйста… Продолжай… Кир…