Ход белой королевы

- Да, победишь ее! - Наташа покачала головой.- И вообще, я же вам сказала.

Глядя ей прямо в глаза, со странной убежденностью он медленно проговорил:

- Скуратова, если вы по-настоящему захотите, вы победите ее в следующем же сезоне. Это я вам говорю, заслуженный мастер спорта Чудинов, в конце концов, если уж на то пошло.- Он окончательно рассердился на себя.- Словом, если серьезно желаете заниматься, ладно! Буду вас тренировать, бог с вами...

- Я вас об этом, кажется, не прошу,- обиделась Наташа.

- А я это не для вас делаю, извольте знать.

- А для кого же? Для Алисы Бабуриной?

Чудинов даже отвернулся от нее:

- Сказал бы я вам, Скуратова! Э, да что там! Хочу я, Наташа, последний раз попробовать. Может, мне все-таки удастся воспитать для нашей страны действительно классную лыжницу, чтобы на мировую лыжню ее вывести, чтобы всем этим норвежкам, финкам, австрийкам она спину показала на лыжне. Вот ради чего я с вами тут разговор веду.

Наташа стояла, опустив голову. Очень тихо сказала она:

- Ничего из меня не выйдет.

- А я говорю вам - выйдет. Довольно тут вам вокруг да около дома крутиться, царевну-затворницу изображать с вашими гномиками.

- Это что еще за гномики? Вы знаете, что для меня эти ребята?

- Да вы меня не поняли. Сказка такая есть. Помните? Про Белоснежку и гномиков? Ушла она к ним от злой мачехи в горы, а потом соблазнили ее румяным яблочком, откусила чуточку, застряло у нее в горле и...

Наташа задумчиво продолжала:

- После этого заснула и ее в хрустальный гроб положил.

- Правильно. Но до каких пор? Пока не явился прекрасный королевич, не разбудил, не вернул ее снова к жизни!

Наташа усмехнулась:

- Не пойму что-то. Это вы кто же будете,- королевич или та злая фея с яблочком румяным, на которое Белоснежка соблазнилась?

- Королевич! - убежденно и весело сказал Чуди-нов. - Я именно тот самый королевич, а яблочком-то ядовитым вас Бабурина угостила. И теперь, должно быть, справляется она у зеркала, все ли она так же, по-прежнему всех краше и сильнее на свете. А вы что же? Застряла обида в горле - решили задремать, придумали себе хрустальный гроб? Кончено! Я явился и все вдребезги! Впереди жизнь, снег столбом, лыжня, флаги на ветру, а вы - спать. И уж если хрусталь, то не гробик, а кубок! На это я согласен. Ну, Белоснежка, перед вами прекрасный королевич, смиренно ждущий ответа. Освобождаетесь вы от сонных чар или будете дальше дремать?

- Кто вас звал сюда? - едва слышно проговорила Наташа и отвернулась.Опять вы мне душу разбередили! Уйдите лучше. Я вас прошу, уйдите.

- Есть уйти! - прокричал торжествующе Чудинов и уже начал скользить вниз, но затормозил круто, стал боком, глядя вверх на холм, где стояла Наташа.- А насчет души - предупреждаю. Я ее из вас сперва вытрясу, потом новую вдохну. До свиданья. Завтра в это время прошу сюда. Жду. Ясно? Начнем.

ГЛАВА 11

Начали

И они начали. Наташа не спала всю ночь перед первой тренировкой. Разговор с Чудиновым вконец лишил ее покоя, к которому, как ей казалось, она уже начала привыкать. Но было что-то так уверенно к себе зовущее и в то же время бережно-уважительное, так много обещавшее в том, как говорил с ней и смотрел ей прямо в лицо этот высокий инженер, и во взгляде его требовательных, прячущих добрую усмешку и, видно, много повидавших глаз, что Наташе неодолимо захотелось попробовать. Может быть, все-таки выйдет что-нибудь?.. К утру она твердо решила, что ничего из нее все равно не получится. Она заснула наконец, вся измаявшись, но в твердой уверенности, что ни за что не пойдет к Чудино-ву. Но в назначенный час она была на холме, где ее уже ждал Чудинов. Он был в лыжном картузике и в своей любимой клетчатой толстой куртке с выпуклыми пуговицами в виде футбольного мяча.

- Ну что же,- сказал Чудинов, поглядев на часы,- минута в минуту. Люблю аккуратность. Тем более, времени у меня в обрез. Итак, значит, давайте попробуем...

Дня через два, возвращаясь с рудника, я увидел их в стороне от дороги, соскочил с машины и, увязая в снегу по колени, поднялся к ним. Оба выглядели усталыми и, как мне показалось, рассерженными. В одной руке у Чу-динова был неизменный секундомер, в другой - рупор-мегафон. Он, видимо, только что поднялся на холм, от него чуть пар не валил.

- Ну-ка,- командовал Чудинов,- проделайте это еще раз.

Наташа, поправив движением локтя прядь волос, прилипших к влажному лбу, помчалась по косогору.

- Резче, резче повороты, колено больше вперед!- закричал Чудинов, хватая рупор со снега и притопывая лыжами. Тут он увидел меня.- Здравствуй, здравствуй, ты сейчас не мешай...- И снова закричал в рупор: - Опять не ту лыжу загружаете! Ведь может, а упрямится. Я же отлично вижу,- пожаловался он мне.

- Ты бы все-таки, Степан, не сразу так уж. Ведь характер-то у нее, должно быть, уральский. Да и у тебя тоже не конфета.

- Ну, ты только не учи меня, пожалуйста! Хватит у меня и без тебя ассистентов! Вон на пенечке сидит.