Ход черной королевы

— Успокойся и не будь слезливой женщиной, — резко сказал Кудрин и протянул ему лист бумаги и авторучку, — пиши явку с повинной, суд учтет твое чистосердечное признание.

Мищенко схватил авторучку и быстро стал писать, продолжая хлюпать носом. Когда он закончил, Женя прочитал его заявление, а потом попросил подписать и поставить дату. Когда все было завершено, он позвонил дежурному по отделению милиции и попросил увести Мищенко в камеру.

— Ну, вот все благополучно завершилось, — сказал Кудрин, когда того увели. Он поблагодарил Глухаря за оказанную помощь в раскрытии преступления.

— Вот видите, у него оказалась слабая нервная система, поэтому наш эксперимент удался, — сказал врач и, попрощавшись, вышел из кабинета.

Женя быстрым шагом пошел в кабинет Николаева, подробно рассказал ему о проведенном эксперименте и передал листок бумаги с признанием Мищенко в совершении преступления.

— Молодец, Женя, все же добил это гиблое дело, — похвалил его Николаев.

— Вам спасибо, один бы я не справился, — ответил Кудрин.

— А сейчас поезжай в универмаг, отыщи там запрятанные Мищенко радиоприемники и передай их под расписку лично Барковскому, — сказал Павел Иванович, — и на всякий случай составь протокол осмотра того железного ящика, где спрятаны радиоприемники.

Через полчаса Кудрин в сопровождении Барковского и Лисовой зашел на склад и быстро нашел в хозяйственной комнате железный ящик. Там, аккуратно сложенные, лежали все пятьдесят штук радиоприемников «ВЭФ Спидола». Завершив с документальными формальностями, Женя прошел в кабинет Барковского. Тот поблагодарил Кудрина за работу и розыск пропажи.

— Вод гад этот Мищенко, еще и мой родственник, — проговорил директор магазина, — я же ему доверял, как себе, а он такую свинью мне подкинул.

— Теперь все закончилось, и у меня к вам просьба, — сказал Женя, — не пускайте товар в продажу, пока не закончатся следственные мероприятия.

— Понимаю, — ответил Барковский, — а ведь наверняка вы и меня подозревали в совершении этого преступления?

— Нет, как можно вас было подозревать, — с легкой ухмылкой ответил Кудрин и, попрощавшись, вышел из магазина с чувством выполненного долга. А на улице снова закапали крупные дождинки…

Ход черной королевы

Зима, понедельник, конец рабочего дня. Так уж было заведено, что именно в это время руководство отделения милиции собирало офицерский состав на совещание по итогам работы за прошедшую неделю и задачам на последующую. Сегодня от руководства проводил совещание заместитель начальника по уголовному розыску майор милиции Николаев. Он говорил негромко, от чего его речь превращалась в убаюкивающее песнопение, а поскольку в небольшой комнатке, где проводилось данное мероприятие, было довольно душно, все офицеры, борясь со сном, с трудом слушали своего начальника. Уже через полчаса совещания часть присутствующих, прячась за спины сидящих впереди, практически спала, а на первом ряду, где в этот раз сидели оперативники, шла героическая борьба со сном. Саша Блинов периодически щипал себя за ногу, Виктор Колосов с усердием потирал лоб, самый старший из них по возрасту и по званию Лев Алексеевич Ерихин что-то записывал в свой маленький блокнотик. А самый молодой из оперативников Женя Кудрин смотрел в упор на начальника, но это была лишь видимость — демонстрация внимания к лектору, взгляд лишь скользил по его лицу и упирался в темное заснеженное окно. Молодой человек размышлял о зиме как о времени года, что, хотя эта пора достаточно сурова, но в этом присутствует и ее прелесть.

«По сути, — думал он, — холодное время года — это уникальная возможность насладиться снегом, ощутить приятное пощипывание мороза на лице. И, конечно же, зима — это Новый год, без него жизнь была бы скучна. Зима заставляет ценить тепло, — продолжал рассуждать Женя, — когда за окном воет вьюга и укутывает притаившуюся природу белым пушистым снегом, так и хочется забраться под одеяло и наблюдать через окно за этой необузданной стихией. А самое главное, — мысленно проговорил он сам себе, — что через день я уже буду в очередном отпуске». И ничего, что он зимой, ведь в прошлом году гулял летом; так уж было заведено с отпусками в отделении милиции, и по этому поводу никто не возмущался. А тут еще и приятное, отец обещал достать путевку в подмосковный дом отдыха.

Женя с вожделением думал о том, как он будет играть в свой любимый настольный теннис, а по вечерам ходить на танцы, где наверняка будет возможность познакомиться с какой-нибудь симпатичной девушкой.

«А послезавтра, — мысли его дерзнули побежать дальше, — куплю в гастрономе продуктов, пару литров пива, буду валяться на своем диване и ни о чем не думать. Красота!»

Приятные размышления Кудрина были прерваны громким голосом начальника.

— А ну, просыпайтесь! — недовольным тоном сказал Николаев. — Я тут целый час перед вами кручусь как белка в колесе, рассказываю о криминогенной обстановке в районе, а некоторые спать изволили.

Все присутствующие встрепенулись и подняли головы.