Ход конем

Алексей козырнул и вышел из пещеры. На выходе он столкнулся с Паунович. Он попытался её пропустить, но девушка с улыбкой, в которой все-таки светилось немного больше, чем просто радость встречи, преградила ему путь.

– Здравствуйте, товарищ Алёша. И что на этот раз поручил тебе маршал?

– Здравствуйте. Он вас лучше проинформирует. Если захочет.

– Солнце светит, птицы поют, весна наступает, и только товарищ Алёша почему-то угрюмый с самого раннего утра?!

– Мне нужно идти, – отчеканил старший сержант и собрался уходить.

– Погоди, товарищ Алёша!

Алексей уже почти обошёл девушку, но та попыталась его остановить, схватив за рукав. Разведчик отшатнулся от неё, едва не ударившись о каменные своды. Даворянка залилась весёлым смехом.

– У тебя на родине все мужчины такие дикие?

– У меня на родине не любят, когда не своё трогают без спроса.

Паунович только фыркнула в ответ и скрылась в пещере. Алексей выскочил на воздух. Пытаясь забыть неприятный разговор, прикурил сигарету, затянулся и прикрыл глаза…

Над сараем вился серый дым. Немецкий офицер, сидевший на люльке мотоцикла, развернул пулемёт в сторону широких дверей конюшни. Но тут его тело стало выгибаться и из груди вырвалось несколько фонтанчиков крови. Обернувшись, полицаи увидели, как из-за стены тумана с автоматом в руках выскочил что-то кричавший Алексей. Часть полицаев попа́дала, другая – кинулась врассыпную. Подкопин побежал к сараю и у самой двери упал, обо что-то споткнувшись. Всю картину залило красным цветом ярости…

* * *

На юге плодовые деревья цветут раньше, чем появится молодая листва. Почки цветов уже набухли, некоторые уже лопнули и стали раскрываться. Красиво, но эта красота мешала, периодически перекрывая в полевом бинокле панораму просёлочной дороги.

На склоне холма Подкопин и два партизана, которых ему дали в подмогу, наблюдали за округой. Сейчас была очередь Алексея вести наблюдение, а двое других, Драган Црневич и Бранко Кукерич, лежали неподалёку и от скуки беззлобно переругивались между собой.

– Бранко, а ты уверен, что привёл нас туда, куда надо? – в сотый раз спросил Кукерича Црневич.

– Конечно, – меланхолично ответил тот.

– Восьмой час в засаде, – закипал Драган, – а кроме трёх косуль, никого нет. Вот я и спрашиваю: мы точно на месте?

– Ты что думаешь, тут проспект, как в Белграде? – жуя лениво былинку, отвечал Бранко. – И немцы носятся туда-сюда, как сумасшедшие?

– А другой дороги нет?

– Знаешь, почему немцев здесь нет?

– Почему?

– Решили специально для тебя новую дорогу проложить, но в другом месте.

– А что с тебя взять! Деревенщина!

На очередной петле дороги показался автомобиль, сопровождаемый двумя мотоциклами с колясками, из которых хищно торчали пулемёты.

– По местам! – Алексей, опустив бинокль, прекратил ругань югославов.

Спорщики быстро расползлись по своим точкам. Через пять минут Алексей свистнул дикушей, в ответ прозвучал пронзительный посвист кобчика.

Из-за деревьев, обрамлявших дорогу, показался немецкий кортеж. Естественно, перед поворотом с подъёмом его скорость упала. В этот момент передний мотоцикл стараниями Бранко встал на дыбы. Сделав двойное сальто, мотоциклист приложился очками о старый кривой корень сосны. Задний мотоцикл уткнулся в обочину, накрытый с двух сторон огнём Црневича и Кукерича. Подкопин, продолжая стрелять по водителю и охраннику, кинулся к автомобилю.

Пули покрыли лобовое стекло белёсой паутиной, вырвав огромный кусок напротив шофёра, который безвольно уткнулся окровавленным лицом в бежевую кожу рулевого колеса. Охранник только успел открыть свою дверцу и свесился набок.

Рывком распахнув заднюю дверь, Алексей увидел в салоне толстенького, кругленького, испуганного немецкого офицера в круглых очках, который нелепо жался к обивке. Рукой он судорожно искал дверную ручку за своей спиной. Типичный бухгалтер, если бы из побелевшего кулака не торчала граната. Сообразив, что выскочить уже не получится, он заверещал и дёрнул кольцо. Бывший полковой разведчик рыбкой кинулся внутрь. После непродолжительной возни он отбросил гранату из машины, но та упала на пороге салона. Немца от взрыва Подкопин прикрыл собой. Практически вырвав с корнем противоположную дверь, Драган выволок из автомобиля живого и невредимого немца. Сбив с ног, скрутил за спиной руки. Не пискнув, тот бревном лежал у простреленного колеса.

– Займись офицером, я посмотрю, что с Алёшей, – окончив вязать пленного, крикнул Драгану Бранко.

Так получилось, что Алексею сильно повезло в этот раз. Основную силу взрыва приняли на себя переднее сиденье и мёртвый охранник, который теперь лежал головой на передней торпеде. Обивка в клочья, пружины дыбом, а осколки посекли Подкопину ноги и плечо. Хотя его контузило и гимнастёрка на глазах темнела и набухала от крови, но он был жив! Кукерич, рыча, зубами разодрал индивидуальный пакет и стал останавливать кровь на плече.

– Со штабной крысой ничего серьёзного, – засунул голову в машину Драган, – даже сможет идти сам. Как Алёша?

– Без сознания. Ты конвоируй немца, а я понесу Алёшу, потом поменяемся.