Ход королевой

Я чувствую присутствие духов предков, это все ударные, их ритм подобен биению сердца, у этой музыки есть душа.

Одна народная мелодия следует за другой. Потом звучит трогательная песня «Поля Аферни». Николь знает, что ее сочинил в 1979 год певец Пит Сент-Джон в память о голоде 1845 года, сгубившем миллион человек и погнавшем еще миллион ирландцев на чужбину. В ней рассказывается история человека, приговоренного к высылке в Австралию за кражу у англичан кукурузы с целью накормить свою голодающую семью.

Совсем как мой предок Донован О’Коннор.

Музыка ускоряется, джига тоже, барабанщик и скрипач стараются вовсю. Райан выбегает в центр круга и начинает крутиться. Такой он кажется молодой женщине неотразимым.

Хоровод не останавливается, Николь меняет в танце партнера за партнером, пока не оказывается лицом к лицу с Райаном. Они долго и внимательно смотрят друг на друга. А потом, застыв среди танцоров и держа его за руки, она позволяет себе необдуманный поступок: выпустив его руки, кладет ладони ему на затылок, привлекает его к себе и целует в губы.

Дальше происходит волшебство. Все звуки доходят до ее слуха приглушенными, все происходящее вокруг нее как будто замедляется. В водовороте ощущений, усугубленных алкоголем и танцем, Николь кажется, что луч света некоей звезды освещает их обоих, только их.

За первым поцелуем следует второй, куда более долгий и глубокий.

Николь О’Коннор закрывает глаза.

Нынче победный день.

И я целуюсь в честь победы с ирландским лепреконом.

Все ее тело вибрирует, сердце готово лопнуть. Она чувствует, как пол под ногами у танцующих ходит ходуном.

Вся она – сгусток энергии, подсоединенный к другому сгустку, и из этого сочленения рождается отдельное существо, полумужчина-полуженщина, наполовину Райан, наполовину Николь.

«Райан» значит по-ирландски «король».

Думаю, я нашла своего Белого Короля.

9

В ресторане брюссельского отеля «Эксельсиор» Моника Макинтайр достает маленькую шахматную доску, расставляет фигуры, делает несколько ходов, опрокидывает черную пешку и морщится.

Одной фигурой меньше.

Сидящая рядом Софи Веллингтон понимает ее настроение.

В углу работает телевизор. Ведущий бельгийского выпуска новостей комментирует телерепортаж о драме на стадионе. Неподвижные тела и синие лица создают впечатление начавшейся эпидемии чумы.

Эта эпидемия называется человеческой глупостью. Чем больше людей – тем выше волна глупости…

Моника в сердцах опрокидывает взмахом руки все фигуры на доске.

– На что вы надеялись? – спрашивает она.

– На то, что вы с вашими сверхспособностями найдете способ помешать этой женщине, тоже наделенной невероятными способностями.

– Откуда мне было знать, как она нападет? Николь О’Коннор владеет искусством удивлять. В первой нашей игре я проиграла, – напоминает молодая женщина с серебристо-серыми глазами.

– Я запамятовала эту подробность.

– А во второй раз выиграла. Я могу разработать стратегию, когда знаю, как играет соперница. Но что делать, когда не видишь всех ее ходов? А тут еще такая орда пешек! Как предвидеть в таких условиях? Что до того человека, которого вы предполагали защитить, то вы даже не сумели за ним уследить. Я бы смогла вам помочь, если бы вы мне сказали, где он находится.

Официант подходит принять у них заказ. Софи выбирает рыбный суп. Моника, глядя в меню, говорит:

– Мне салат «Цезарь», только без сухариков, без соуса, без курицы, без жареного лука.

– Тогда возьмете, может быть, салат из свежих овощей? – предлагает официант.

– Нет. Добавьте туда еще клубнику из десерта – без сахара, разумеется, – и немного сладкого батата из блюда дня. Главное, не перемешивать, чтобы все было по отдельности. Принесите еще масло из виноградных косточек в отдельной вазочке. И будет отлично.

– Я узнаю на кухне… – отвечает растерянный официант и торопится прочь.

Софи Веллингтон не сводит глаз с телеэкрана.

– На мой взгляд, раз операцию разрабатывала Николь О’Коннор, то среди английских хулиганов обязательно должны были быть боевики ИРА. Так они сумели дотянуться до своей мишени. Кстати, наш человек – единственный погибший болельщик «Ливерпуля», – сообщает Софи Веллингтон.

– В любом случае, если все это провернула Николь, то приходится признать ее умение, нет, искусство использовать толпы в целях убийства.

– Тут вся штука в отвлекающих действиях, – подхватывает Софи. – В суматохе убивай сколько хочешь, никто глазом не поведет.

– Вот-вот, медсестры тоже щипают пациентов, чтобы те не замечали уколы.

Софи Веллингтон развивает ее мысль:

– Об этом редко пишут, но во время войны растет число серийных убийств.

– Можно подумать, что массовая гибель побуждает некоторых добавить еще мертвецов!