Ход с дамы пик

— Слушай, а может, это женщина?

— Может. Вот я и хочу с экспертами поговорить. Собрать всех, кто делал экспертизы по нашей серии, и устроить мозговую атаку. Пусть по высоте ран и локализации скажут, какой у него примерно рост, может, навыки какие выявятся…

— Какие навыки?

— Ну, например, по характеру расчленения трупа можно сказать, знаком ли преступник с анатомией. Имеет ли профессиональные навыки, скажем, мясника, умеющего грамотно разделывать тушу. Может, и тут что-нибудь выскочит.

— Ну давай. Тогда сегодня проскочим по местам происшествий, а завтра поедешь в морг.

— А завтра уже среда, — тоскливо сказала я.

— Маша, — серьезно сказал Андрей, перегнувшись ко мне через стол. — Если мы до субботы не успеем, не вздумай себя казнить за то, что этот псих убил еще кого-то. Мы делаем все, что в наших силах.

— Не все. Придумай, как его остановить.

— Хорошо, — сказал Синцов, откидываясь на спинку стула. — Мои милицейские мозги подсказывают только одно. Давай через вашего зама прокурора города выйдем на начальника ГУВД, чтобы тот дал команду в субботу усилить патрулирование в городе, чтобы постовые регулярно заходили в подъезды домов, проверяли, все ли там спокойно. Всего-то полдня, с двенадцати до пяти.

— Хоть что-то, — вздохнула я. — Тогда поехали к Кириллычу, а потом уже на места.

В городской прокуратуре я сорок минут ожидала, пока зампрокурора освободится и уделит мне внимание. Когда было позволено зайти, я затащила к нему в кабинет и Синцова тоже, доложила о наших предположениях по поводу ближайшей субботы и спросила, какие будут указания по предотвращению убийства.

— Мария Сергеевна, хотите переложить ответственность? — спросил зампрокурора. — Ищите убийцу, вот и предотвратите дальнейшие преступления. В конце концов, сами напросились.

— Евгений Кириллович, мы делаем все, что можем, но времени катастрофически мало. Может, в прессу обратиться? Скажем, объявить по телевизору, чтобы по субботам в три часа дня женщины были осторожны.

— Вы что, с ума сошли? — ласково спросил Евгений Кириллович. — Только прессу не надо сюда впутывать. Потом греха не оберешься.

— Евгений Кириллович, по-моему, это недорогая цена за сохраненную жизнь.

— Это вы так считаете, — дипломатично сказал Евгений Кириллович. — В общем, никакой прессы, я вам запрещаю, — добавил он уже менее дипломатично.

Видя, что я уже готова расплакаться, в игру вступил Синцов.

— Евгений Кириллович, — сказал он, — у меня есть предложение — попытаться предотвратить преступление силами милицейского патрулирования, только я бы просил вас договориться об этом с начальником ГУВД.

— Ну что ж, это еще приемлемо. Пусть объявят какую-нибудь региональную операцию, типа «Вихря», и под это патрулируют. Мария Сергеевна, подготовьте мне спецдонесение. Других предложений нет?

— Только обращение в средства массовой информации…

— Я сказал, это исключено, — жестко повторил зампрокурора. — Вы же знаете, уже и маньяка поймаем, а нас все будут полоскать…

— Тогда все, — сказала я, вздохнув, но, видимо, у меня на лице было написано собственное мнение по этому вопросу, поскольку Евгений Кириллыч напутствовал меня следующими словами:

— Мария Сергеевна, запомните, если я засеку хотя бы один ваш контакт со средствами массовой информации, вы будете уволены.

Я в этот момент уже направлялась к дверям и, услышав это предупреждение, не оборачиваясь, ответила:

— Я восстановлюсь.

— Не думаю, — донеслось мне в спину. Что ж, он знал, чем меня напугать.

* * *

Выйдя из городской прокуратуры, мы с Синцовым пришли к выводу, что успеваем только на одно место происшествия, надо было только решить, на какое. То есть Андрей был готов работать двадцать четыре часа в сутки, но я не была готова. Я и так не находила себе места оттого, что ребенку не хватает общения со мной; а сейчас у него как раз такой возраст, когда общение со мной ему нужно. Через год-два у него появятся другие интересы, я уже не так буду ему необходима. Надо ловить это счастливое время, когда он сам тянется ко мне. Но завтра придется отправить его к бабушке, потому что похоже, что до субботы мне спать не придется вообще. Сегодня я еще исполню материнские обязанности, и надо еще подумать, как сказать ребенку о том, что я его ссылаю на некоторое время. Уже октябрь на дворе, а я все с угрызениями совести вспоминаю, что мой зайчик написал мне в открытке к Восьмому марта: «И еще желаю тебе побольше свободного времени, а то ты слишком занятая»…

— Андрей, может, мы в два места успеем? В подвал, где Черкасову нашли, и на черную лестницу, туда, где убили бомжиху?

— Поехали, — согласился Андрей. — Куда сначала прикажете?

— А куда ближе? К подвалу? Тогда вперед.

Там мы потеряли часа полтора драгоценного времени, домогаясь техника-смотрителя, у которой находились ключи от подвала. Сразу после обнаружения трупа бомжей из подвала выгнали, а подвал заперли на железную скобу через всю дверь, с висячим замком. Андрей было разворчался, мол, раньше надо было это делать, но я ему напомнила, что так у нас хоть есть шанс увидеть место обнаружения трупа в первозданном виде.