Ход Снежной королевы

Я повиновался, чувствуя себя до крайности неловко. И все же, несмотря на неловкость, никакая сила в мире не смогла бы выпроводить меня из потайной комнаты. Я знал, что поступил правильно, придя сюда, и сознание этого поддерживало меня. Ведь теперь у меня не осталось никого, кроме мамы и умирающего брата.

– Я очень скучал по тебе, – проговорил я, чтобы с чего-то начать. – Когда мне сказали, что ты утонул, я два дня плакал.

– Знаю, – серьезно ответил Гийом. – А помнишь, как мы делали с тобой кораблики из щепочек и пускали их в Сену?

Я кивнул, чувствуя в горле ком. Я сглотнул, но ком все равно остался, и я не знал, что мне сделать, чтобы избавиться от него.

– Скажи, Гийом, – прошептал я, – я могу что-нибудь сделать для тебя? Хоть что-нибудь?

Но он только покачал головой.

– Нет, малыш. Судя по всему, мне не так уж много осталось, и поэтому ты должен… – Он запнулся. – Ты должен мне пообещать, что никогда не оставишь маму.

– Хорошо, – почти беззвучно прошептал я. – Обещаю.

– Ты молодец, – мягко сказал Гийом. Он немного поколебался. – Скажи, а ты не знаешь, где она сейчас?

И хотя брат не назвал имени, я сразу же догадался, кого он имеет в виду.

– Амалия сейчас разговаривает с Франсуазой, – ответил я. – В той самой комнате, где… ну… была та надпись.

– «Вы все умрете здесь», – тихо промолвил Гийом. – Ясно. – Он улыбнулся. – А она ведь приходила ко мне.

– Амалия?

– Ну да.

– Она о чем-то говорила с тобой? – сгорая от любопытства, спросил я. – Что она хотела знать?

– Я так и не понял, – медленно проговорил Гийом. – В основном она расспрашивала меня о докторе Виньере.

– О! – вырвалось у меня. – Неужели она думает, что доктор… Да нет, невозможно! Он слишком стар, чтобы быть Фредериком Аржантеем!

Гийом метнул на меня быстрый взгляд.

– А ты сам как думаешь, кто это? – спросил он.

– Не знаю. – Я нерешительно прикусил губу. – Но мне не верится, что убийца – актер. Конечно, он противный, но… не до такой же степени!

И тут, к моему удивлению, Гийом расхохотался.

– Верно, малыш, – подтвердил он, блестя глазами. – Нет. Конечно же, не Массильон. Это твой учитель английского языка, совершенно ясно.

– Кэмпбелл? – поразился я. – Думаешь, все-таки он?

Гийом кивнул.

– Уверен. Он убил Дезире и, когда вместо нее явилась Амалия, перепугался. Ты, наверное, не знаешь, но ведь он и Амалию пытался убить.

– Ничего себе! – ахнул я. – А как же Северен? Но… но тогда понятно, зачем Кэмпбелл убил его – он просто не хотел, чтобы папа сумел поправить свои дела. Это была часть его плана – плана мести! Потом он сделал вид, что бежал, увел всех лошадей, чтобы мы не могли покинуть замок, и…

– И стал действовать, – закончил за меня Гийом.

Не слушая его, я вскочил с места.

– Гийом, надо найти его! Любой ценой! Наверняка он прячется где-то в замке! Мы просто обязаны отыскать его!

Гийом тяжело вздохнул.

– Но где он может прятаться? Ведь замок уже не раз обыскивали и никого не нашли.

– Однако ключ от папиной двери лежал именно в его комнате, – упрямо проговорил я. – Знаешь, что я думаю, Гийом? Что в замке есть еще какое-нибудь потайное убежище, о котором никто не знает. – Я в волнении стукнул кулаком по ладони другой руки. – Ну конечно! Так оно и есть!

– Люсьен, – отозвался брат, – в Иссервиле нет никаких убежищ, уверяю тебя.

Но во мне уже заговорил дух противоречия.

– Если ты не знаешь о чем-то, то вовсе не значит, что этого не существует! – в запальчивости заявил я. – Убежден, такое убежище есть, просто никто о нем не подозревает. То есть почти никто, – поправился я. – А Кэмпбелл как-то отыскал его и теперь использует. Все сходится! Поэтому он не боится оставаться в замке и не боится убивать. Что бы ни произошло, он уверен, что его убежище не обнаружат!

По лицу Гийома я видел, что он колеблется. В самом деле, мои доводы выглядели чрезвычайно убедительно. Даже для меня самого!

– Конечно, – промолвил Гийом, как бы разговаривая сам с собой, – здесь очень многое переделали, в том числе и внутренние стены. – Он пожал плечами. – Ну разве что какое-нибудь подземелье…

– Которое построили тамплиеры, – подхватил я.

– Дались тебе эти тамплиеры… – проворчал мой брат. – Но в любом случае ей все-таки надо будет сказать.

Я смотрел на него, но он упорно не поднимал глаз. Сам не знаю как, но у меня вырвалось:

– Она тебе нравится, Гийом? Да?

И тут мой брат совершенно по-мальчишески покраснел.

– Что ты такое говоришь! Между прочим, я женатый человек, если ты забыл! – возмутился он. А через минуту, когда увидел, что я обиженно дуюсь, подтвердил: – Ну да, нравится. Она такая… такая… – Брат повел в воздухе руками, но, очевидно, слова были слишком ничтожны, чтобы выразить то, что он чувствовал. – Но… все, все… Все вздор!

Последние слова Гийома были неправдой, и я понял это, но не стал его уличать. Ему и так приходилось тяжело. Тяжелее, чем всем нам.

Вошла Матильда и остановилась у дверей. В комнате сразу же стало чувствоваться напряжение, причину которого я не сумел бы объяснить. Просто Гийом перестал улыбаться, а у меня пропала всякая охота говорить об Амалии.

– Альбер давно уехал? – спросил Гийом.