Ход царем. Тайная борьба за власть и влияние в современной России. От Ельцина до Путина

В детстве Таня мечтала стать капитаном дальнего плавания. Она даже ходила в яхт-клуб на реке Исеть, изучала семафорную азбуку и азбуку Морзе, хотела поступить в Нахимовское училище. До тех пор, пока не узнала, что туда принимают только мальчиков. Потом она думала о поступлении в Ленинградский судостроительный институт, но поняла, что там придется много чертить, чего Таня не любила. Папа хотел, чтобы младшая дочь пошла в архитектурный, она неплохо рисовала.

И тут Татьяна Ельцина услышала про недавно открывшийся в МГУ факультет вычислительной математики и кибернетики. Она твердо решила уехать из Свердловска. Хотя старшая сестра Лена хорошо училась в институте и нередко однокурсники списывали у нее конспекты, про нее все равно ходили слухи: мол, поступила по блату, пятерки понятно почему ставят, ведь она дочь самого Ельцина. Таня всего этого страшно не хотела.

«На ВМК МГУ был бешеный конкурс, как сейчас помню, 900 человек, а принимали, кажется, 100. Мама говорит, что она молилась, чтобы я не поступила. Она была категорически против. А папа меня поддержал, хотя у нас с ним были очень близкие отношения, и мне кажется, ему было жаль меня отпускать. Но тем не менее он понимал, что если я решила это сделать, то неправильно мне запрещать», – вспоминала Татьяна.

На время поступления Таню приютила сокурсница Наины Ельциной, жившая в Москве, которая звонила Наине и говорила: «Боже, какого вы цыпленка в Москву отправили, у нее тут никого нет, как она тут выживет». Мама ждала, что дочка провалит экзамены и вернется поступать в Свердловск. Но не дождалась. Татьяна стала студенткой МГУ. Она жила, как все иногородние, в общежитии. Таня часто моталась домой и почти всю стипендию тратила на билеты в Свердловск: «Денег иногда не хватало даже поесть, но в общежитии это не было проблемой, потому что всегда кто-то на кухне что-то готовил, например, жарили картошку на подсолнечном масле, которую я раньше терпеть не могла, но тогда ела с удовольствием».

Когда Ельцин оказывался в Москве в командировке, Таня всегда к нему приезжала в гостиницу «Октябрьская». Иногда и он заезжал к младшей дочери в общежитие. Пару раз он приходил к ней в комнату и однажды подарил набор посуды. «Тогда посуды с тефлоном практически не было в продаже, какие-то оборонные заводы выпускали ее в Свердловске. И он привез нам этот дефицитный набор посуды и, как всегда, конфеты "Метеорит" – все девочки были в восторге».

И все же до поры до времени в университете никто не знал, кто именно отец Тани: она это тщательно скрывала. «Когда спрашивали "А кто у тебя папа?", я всегда говорила: "По образованию он инженер-строитель". И все пропускали это "по образованию", фиксировалось только "инженер-строитель". Я не обманывала, но и не говорила, что он первый секретарь обкома».

На традиционной осенней студенческой картошке на втором курсе Татьяна познакомилась с симпатичным однокурсником из Башкирии Виленом Хайруллиным. Он хорошо разбирался в музыке, прекрасно танцевал, вообще был талантливым парнем. Довольно быстро Татьяна вышла за него замуж. Молодые поначалу жили в общежитии, у них была своя комната.

Только когда родился сын, Ельцин смог выбить для молодой семьи комнату в коммунальной квартире. Рождение внука для Бориса Ельцина стало огромным событием, до этого у него были одни девочки. Татьяна рассказывает: «Я специально оставила свою фамилию, потому что наша фамилия пропадает, у нас нет мальчиков. У моей сестры родилась девочка. Поэтому, выйдя замуж, я оставила себе фамилию Ельцина, чтобы дать ее сыну».

Решение не брать фамилию мужа оказалось дальновидным – вместе они прожили недолго. По версии Хайруллина, после тяжелых родов Татьяна оставила ему ребенка и уехала в Свердловск к родителям. Хайруллин поехал домой в Башкирию, чтобы его родители как-то помогли с сыном. Там он устроился работать. «Почти весь первый год жизни сын провел со мной, так что все проблемы молодой матери я испытал на себе, – рассказывал Хайруллин[21]. – Да и вообще мне казалось, что я гораздо лучше справляюсь с домашними обязанностями, чем бывшая супруга. Я редко видел Татьяну у плиты или у тазика с грязным бельем».

Татьяна рассказывает эту историю иначе. Ребенок был с ней постоянно, и только однажды она оставила его мужу на три недели, чтобы подготовить для жизни комнату в московской коммуналке, и уже через три недели забрала его обратно в Москву. После этого она взяла академический отпуск и уехала туда уже с маленьким Борей.

Когда же она вернулась через несколько месяцев, обнаружила совершенно голую коммуналку. «В пустой комнате сиротливо стояла детская кроватка и ковер. Было увезено все. Даже мои горные лыжи, которые мне подарил папа на день рождения. Тогда это был жуткий дефицит, и, помню, я очень злилась». Хайруллин же говорит, что на самом деле рассчитывал на то, что Татьяна приедет к нему в Башкирию. Спустя несколько лет, когда Бориса решил усыновить второй муж Татьяны, Хайруллин дал свое согласие.