Ходячие мертвецы: падение Губернатора

— Пока между ними и кусачими стоит стена им неважно, кто находится с их стороны.

Филипп Блейк пинает дверь, защелка на двери отлетает на другой конец комнаты и катится по кафельному полу. Дверь хлопает о смежную стену, заставляя всех в комнате подпрыгнуть.

— Хорошо сказано, Доктор, — спокойно произносит Губернатор, медленно двигаясь по комнате в сопровождении своих приспешников. — Хорошо сказано.

* * *

Если возможно, чтобы комната гудела от наэлектризованного напряжения, то именно это сейчас и происходит. Глаза всех присутствующих, Стивенса, незнакомца, сидящего на кровати и Элис, стоящей у раковины, прикованы к худощавому человеку, зашедшему в больницу с таким видом, словно он владеет этим местом. Губернатор входит с хладнокровным, невозмутимым выражением лица, в то время как лица Гейба и Брюса угрюмы и мрачны. Они походят на служебных собак, следующих по пятам хозяина.

— Чего ты хочешь? — напряженно спрашивает доктор.

— Ты велел мне сегодня прийти, Доктор, — со спокойствием обычного пациента отвечает Губернатор. — Ты хотел перебинтовать меня? — он услужливо указывает на своё раненое ухо. — Вспомнил? — Губернатор бросает взгляд на незнакомца, примерзшего к кровати на другом конце комнаты. — Брюс, направь пистолет на Левшу.

Чернокожий здоровяк хладнокровно направляет серебристый 45-калибровый пистолет на мужчину по имени Рик.

— Присядь, Филипп, — говорит доктор. — Я быстро управлюсь. — его голос становится ниже, с нотками презрения. — Уверен, у тебя есть более важные дела.

Филипп плюхается на смотровую тележку с галогеновой лампой.

Мужчина по имени Рик не отрывает глаз от Губернатора, который так же неотрывно смотрит на него. Они похожи на двух хищников в дикой природе, которые, выгнув спину, оценивают друг друга. Губернатор улыбается.

— Выглядишь неплохо, чужак. Выздоравливаешь? — он ждёт ответа от незнакомца, но тот молчит.

— Что ж, — бормочет под нос Губернатор, к нему подходит Стивенс и наклоняется, чтобы лучше рассмотреть перевязанное ухо, — выздоравливай.

Наконец, рыжеволосый мужчина на другом конце комнаты произносит.

— Итак... и когда же вы начнёте меня пытать?

— Тебя? Никогда. — в глазах Губернатора сияет усмешка. — Я сразу отмел тебя, ты очевидно ни слова не скажешь. Там, откуда ты пришёл, у тебя есть семья. Ты никогда не предашь их.

Стивенс аккуратно снимает повязку и светит лампочкой на исковерканное ухо.

— Я собирался пытать перед тобой остальных, — поясняет Губернатор. — Не думаю, что ты расколешься, но был уверен, что один из них расколется наверняка. — он подмигивает. — Но сейчас планы изменились.

Мужчина на кровати смотрит в дуло Магнума, который направляет на него Брюс, а затем произносит:

— И как они изменились?

— Ты отправишься на арену, — охотно отвечает ему Губернатор. — По крайней мере, я так получу хоть какое-то развлечение. — он отводит усмешливый взгляд. — А сейчас я планирую насиловать ту сучку, которая изуродовала мне ухо, до тех пор, пока она не найдёт способ убить себя.

Его слова тонут в оглушительной тишине. Немая сцена затягивается, нарушаемая только звуком разрывающейся медицинской ткани и шуршанием марли в руках Стивенса.

— А что касается молоденького азиата с гиперактивными слезными железами, — добавляет Губернатор и улыбается от уха до уха. — Я отпущу его.

Момент ошеломительной тишины. Мужчина по имени Рик озадаченно смотрит на него.

— Отпустишь? Почему?

К этому моменту Стивенс уже закончил осмотр и теперь меняет повязку.

Доктор отстраняется, Губернатор удовлетворённо вздыхает, весело хлопает его по бедру и встаёт.

— Почему? — он скалится незнакомцу. — Потому что он пел, как длиннохвостый попугай. Сказал мне всё, что я хотел услышать.

Губернатор кивает своим людям, а затем с улыбкой направляется к двери.

— Я знаю всё, что должен знать о вашей тюрьме, — бормочет он выходя. — И если он будет достаточно глуп, чтобы пойти туда, то приведёт нас прямиком на место.

Трое мужчин выходят из комнаты, хлопнув за собой сломанной дверью.

Больница погружается в ужасную тишину.

* * *

На рассвете следующего дня, на северо-восточном углу баррикад, стрелок с 50-калиберным начинает расстрел ходячих, прячущихся на опушке леса, распыляя в свежем утреннем воздухе фонтаны мёртвой мозговой ткани.

Шум пробуждает город. Звук выстрела достигает узкого переулка позади многоквартирных домов на конце Мейн-Стрит, эхом раздаётся в проходе, пробивает пьяное оцепенение грязной оборванной фигуры, лежащей под платформой пожарной лестницы.

Боб шевелится, кашляет и пытается осознать, какой сейчас год и как его, блядь, зовут. Дождевая вода продолжает литься по сточным канавам и сливным трубам вокруг него. Промокший до костей, пытаясь выбраться из своего алкоступора, он потирает седое лицо и замечает слезы на своём впалом, изборождённом морщинами лице.

Неужели ему снова снилась Меган? Ему снова снился кошмар, в котором он не мог дотянуться до висящей в петле Меган? Он не может вспомнить. Он испытывает желание заползти в мусорный контейнер рядом с ним и умереть, но вместо этого встаёт на ноги и движется навстречу дневному свету.