Ходячие Мертвецы: Восхождение Губернатора

— У тебя была, ну типа, стратегия? Хоть какая-то идея, к каким чертям мы направляемся?

— Ты что, грёбаный гид?

— Что если бы Кусаки снова собрались в толпу? Для борьбы с ними у нас были лишь деревяшки.

— Мы бы нашли еще что-нибудь.

— К чему ты клонишь, Филип?

Филип отворачивается и поднимает воротник своего кожаного пиджака, глядя в сторону тротуара, вьющегося змейкой к западной части горизонта.

— Ещё месяц-другой и начнётся зима. Я думаю, нам надо продолжать двигаться в сторону юга… к Миссисипи.

— И куда ты нас ведешь?

— Самая лёгкая дорога ведёт на юг.

— И?

Филип поворачивается и смотрит на Брайана. Смесь намерения и мучений искажает испещрённое глубокими морщинами лицо Филипа, будто он сам не верит тому, что говорит.

— Мы найдём место, где будем жить… постоянно… под солнцем. Место похожее на Мобайл или Билокси. Новый Орлеан, возможно… я не знаю. Где тепло. И будем жить там.

Брайан издаёт опустошенный вздох.

— Легко сказать. Просто двигаться на юг.

— Если у тебя есть лучший план, то я весь — внимание.

— Далеко идущие планы — это такая роскошь, о которой я даже не мечтал.

— У нас получится.

— Мы добудем еды, Филип. Я особенно волнуюсь за Пенни, её обязательно нужно накормить.

— Давай я сам буду беспокоиться о своей дочери.

— Она даже Twinkies не съела. Представляешь? Ребёнок, который не хочет Twinkies.

— Еда для тараканов. — Проворчал Филип. — Не стал бы винить её за это. Мы что-нибудь найдём. Она будет в порядке. Она крепкая девчонка… как её мать.

Брайан не может с этим поспорить. В последнее время девочка демонстрировала настоящий бойцовский дух. В самом деле, Брайан начал задумываться: возможно, Пенни — тот самый клей, который удерживает их всех вместе, останавливая их от самоуничтожения.

Он оглядывается и видит, как Пенни Блейк мечтательно кружится на ржавой карусели маленькой заброшенной детской площадки. Нику надоело вращать её, и теперь он просто немного попинывает карусель сапогом.

За детской площадкой земля превращается в заросший лесистый холм с небольшим кладбищем, освещённым бледным солнечным светом. Брайан замечает, что Пенни разговаривает с Ником, забрасывая его вопросами.

Ему интересно, о чём же они говорят, и почему девочка выглядит такой взволнованной.

* * *

— Дядя Ник! — Лицо Пенни, медленно кружащейся на карусели, очень напряжено и сосредоточено. Она называла Ника "дядя" в течение многих лет, даже хорошо зная, что он не является её настоящем дядей. Это несоответствие всегда вызывало у Ника тайный приступ тоски из-за нереализованного желания быть чьим-то реальным дядей.

— Да, солнышко? — на Ника Парсонса навалилась свинцовая тяжесть предчувствия обречённости и он с отсутствующим видом продолжал подталкивать карусель.

Периферическим зрением он видел, как братья Блейк о чем-то спорили.

— Папа злится на меня? — спрашивает малышка. Ник смотрит оценивающе. Пенни тихонько вращается, потупив взгляд. Ник взвешивает каждое своё слово.

— Конечно нет. Он вовсе не злится на тебя. О чём это ты? Как ты могла такое подумать?

— Он больше не разговаривает со мной, как раньше.

Ник осторожно останавливает карусель. Малышка немного отклоняется назад на сидении. Ник мягко придерживает её за плечо.

— Послушай-ка. Я даю тебе честное слово. Твой папочка любит тебя больше всего на свете.

— Я знаю.

— На нём сейчас лежит очень большая ответственность. Только и всего.

— Значит, ты думаешь, он не злится на меня?

— Ни за что на свете. Он безумно любит тебя. Поверь. Просто он… очень напряжен сейчас.

— Да… наверное так.

— Как и мы все.

— Да.

— Да и никто из нас особо не разговаривал в последние дни.

— Дядя Ник?

— Да, детка?

— А как ты думаешь, дядя Брайан злится на меня?

— Боже, нет. С чего бы дяде Брайану злиться на тебя?

— Может, потому что ему приходится носить меня на себе всё время?

Ник печально улыбается. Он изучает выражение лица девочки, её крохотный лобик очень напряжён от задумчивости.

Он гладит её по щеке.

— Послушай меня. Ты сама храбрая малышка из всех, кого я встречал. Я серьёзно.

Ты настоящая Блейк….и этим стоит гордиться.

Она задумывается над этим и улыбается. — Ты знаешь, что я собираюсь сделать?

— Нет, милая. Что же?

— Я починю всех сломанных кукол. Вот увидишь. Я их всех починю.

Ник ухмыляется. — Звучит как план.

Малышка улыбается такой улыбкой, какую Ник Парсонс мечтал бы увидеть снова.

* * *

Мгновением позже, с другой стороны зоны отдыха, между столиками для пикника, Брайан Блейк что-то замечает уголком глаза. На расстоянии сотни ярдов, за детской площадкой среди разрушающихся надгробий, несмываемых опознавательных знаков и оборванных пластмассовых цветов, что-то движется.

Брайан не отрывает свой взгляд от трех далеких фигур, появившихся из теней деревьев. Неуклюже шаркая ногами, они приближаются как ленивые ищейки, почуявшие запах свежей крови. Сложно сказать с этого расстояния, но они выглядят так, будто их одежда побывала в молотилке, а их рты приоткрыты в бесконечном мучении.

— Время уносить задницы, — говорит Филип поторапливая, и направляется к детской площадке тяжёлым, механическим шагом.