Ходок

Что ж, она правильно испугалась его лица, покрытого шрамами: когда-то звериные когти оставили там щедрую россыпь белесых следов, причудливо изрезавших кожу и сделавших ее похожей на маску. Справа и вовсе повредили какую-то мышцу — не зря щека до сих пор ничего не чувствовала и с трудом шевелилась. Правда, когда Стрегон был спокоен и холоден, когда цедил фразы сквозь сомкнутые зубы, этого почти не было заметно. Но улыбнуться или широко раскрыть рот он не мог уже давно. А если вспомнить про белые волосы и бесцветные, холодные глаза…

— Спасибо, добрый человек, — пролепетала женщина, испугавшись страшного незнакомца едва ли не больше, чем свирепого кобеля. — Сп-пасибо… пусть боги тебя не забудут…

Потом вдруг стиснула свое сокровище, всхлипнула и, не веря в собственное счастье, со всех ног кинулась под защиту родного дома, надежного забора и кряжистого мужа, который тоже выбежал на крик.

В мгновение ока на улице стало шумно и людно. Разбуженные, полуодетые и взъерошенные селяне взволнованно гудели, обступив молодую мать и чудом уцелевшего мальчишку. В сторону чужаков поглядывали настороженно, на белобрысого полукровку — с откровенной опаской, а на хозяина кобеля, добежавшего наконец до своей бешеной скотины и вздумавшего отвесить ей сочный пинок, и вовсе зло.

— Не тронь, — вдруг поднял голову пацан, которому пес исступленно вылизывал закрытые перчатками руки.

И широкоплечий верзила, словно что-то почувствовав, неожиданно отступил. А потом и вовсе отвернулся, пробормотав под нос что-то невразумительное. Мальчишка тем временем оттолкнул от себя собаку, коротко велел: «Место!» — и внимательно проследил за рьяно подпрыгнувшим кобелем, кинувшимся исполнять приказ с такой прытью, с какой и строгого хозяина не слушал. Затем обернулся, ожег нерадивого владельца пса еще одним коротким взглядом, отчего у того готовые сорваться с языка слова застряли в глотке. Наконец, схватил свою палку и, протиснувшись сквозь толпу, быстрым шагом двинулся прочь, не глядя больше ни на людей, ни на спасенного ребенка, ни на озадаченных наемников.

Проходя мимо плетня, возле которого совсем недавно ждал рассвета, мальчишка вдруг оглушительно свистнул. Да так резко, что неготовые к чему-то подобному люди присели от неожиданности. За плетнем что-то глухо заворчало, затем раздались громогласное ржание и неясный шум. Наконец, послышался нарастающий грохот копыт, звон опрокинутого ведра, шум падающих поленьев. А еще через секунду со двора на огромной скорости вылетел зверь — массивный, храпящий, звучно грызущий железные удила. Оседланный, но, кажется, совершенно дикий. Непроницаемо черный от носа до кончика длинного хвоста, с лихо развевающейся гривой и бешено горящими глазами цвета беззвездного неба. Громадный настолько, что казался настоящей горой. И при этом какой-то взбудораженный, неудержимый, хищный.

— Грамарец! — изумленно крякнул Торос. — Надо же… Настоящий грамарец!

Лакр тихонько присвистнул.

— Торков хвост… С кем тут скрещивают гаррканцев, что могло получиться такое чудовище?! Слышь, Стрегон, ты когда-нибудь такое видал?

Стрегон не ответил, лишь подумал, что, пожалуй, фантастические слухи насчет местной породы лошадей, выведенной эльфами Золотого леса, не врут: жеребец выглядел неутомимым, быстрым, как молния, и совершенно непредсказуемым. От гаррканца ему достались могучая стать, шелковая грива, крепкие копыта и едва заметный гребешок над переносицей, однако крупные черные глаза горели хищным блеском, а в алой пасти сверкали самые настоящие клыки. Говорят, остроухие этих лошадок для себя разводили, не для продажи. Утверждают даже, что грамарцы будут поумнее некоторых смертных и преданнее любого пса. От беды закроют, себя не пожалеют, а хозяина сберегут. И в бою, если придется, могут не только зубами цапнуть, но и копытами вдарить. Особенно если учесть, что у них есть еще одно внушительное оружие — длинные, невероятно острые когти, которыми странные звери умели орудовать лучше, чем иные вояки — саблями.

Стрегон молча покачал головой: в Новых землях ему довелось побывать впервые, так что о грамарцах он раньше только слышал. Своими глазами увидел лишь сейчас, и, признаться, правда его поразила: хорош был конь, действительно хорош, хоть и злобен, как настоящий демон.

Громадный скакун перелетел через высокий плетень, гулко ударив по земле тяжелыми копытами. Затем заозирался, словно выискивая возможных врагов. Наконец, рассмотрел подозрительно шумную толпу, всхрапнул и остановился как вкопанный, уставившись на подавшихся в стороны людей как на потенциальную добычу.

М-да… Немудрено, что от него так шарахнулись. Вряд ли среди присутствующих нашлись бы безумцы, рискнувшие приблизиться к такому зверю. Бешеный он. Странно, что низкорослый пацан смотрит без удивления и опаски. Да еще и губы поджал, словно чем-то недоволен.