Ходок

Однако стоило только ступить немного дальше, лишь на день пути удалиться от тракта и переступить невидимую черту, как лес плавно менялся и превращался в нечто совсем иное, наполненное смутным предчувствием беды, ожиданием чего-то нехорошего. Здесь и звери были другие — крупнее, настойчивее, разумнее. И птицы провожали редких гостей долгими взглядами. И вездесущая мошкара казалось особенно злой. Но, что самое главное, здесь нередко пропадали люди. Чем ближе путешественники рисковали приближаться к границе Проклятого леса, тем меньше их находило отсюда выход.

Межлесье — это территория рейдеров, примерно в пяти днях пути, если двигаться строго к северу от Большого тракта. Сюда многие стремились попасть, соблюдая при этом негласные правила, которые каждому из живущих здесь были отлично известны: не шуметь, не убивать без причины, не носить амулетов и не пользоваться магией. На мелкого зверя охоться, от крупного — беги. Если не знаешь, кого встретил, беги еще быстрее. А уж коли попал в чужие лапы — смирись, потому что о последствиях тебя предупреждали заранее.

Окинув внимательным взором водяную преграду, Стрегон подметил тонкую струйку дыма над одним из пригорков. Удовлетворенно кивнул, зная, что Терг будет ждать столько, сколько потребуется, и направил коня в ту сторону. А сам мельком подумал, что если второй ситт не промедлит, то они еще до вечера переберутся через большую воду и, вполне вероятно, никого не встретят по дороге. Разумеется, если зеленоглазая тварь не обманула побратимов и если обещанный проводник все-таки соизволит явиться вовремя.

Спустившись с холма и миновав прибрежные кусты, Стрегон отыскал незаметную тропку. По ней вышел к берегу озера, а потом направился к месту стоянки второго ситта, которую тоже прекрасно знал, где искать. Добравшись, с ходу подметил готовых к дороге побратимов, оседланных коней, собранные мешки. Мысленно кивнул (никогда не сомневался в Терге) и только тогда вопросительно уставился на одинокую фигурку, сидящую на корточках у затухающего костра и ворошащую угли тоненьким прутиком.

Проводник оказался молод и подозрительно мал ростом. Какой-то тощий, вихрастый и откровенно не внушающий доверия. В тонкой сорочке из беленого полотна, узких черных штанах, заправленных в мягкие щегольские сапожки. На худые плечи была небрежно наброшена добротная куртка из кожи какой-то рептилии…

Стрегон вопросительно глянул на поднявшегося Терга. Тот ответил раздраженным кивком: мол, да, это тот, кто был обещан.

— Странно, — вдруг подал голос незнакомец, поворачивая голову к новоприбывшим. — Вы что, все утро пешком шли? Или с улитками в скорости соревновались? Судя по тому, что солнце уже высоко, улитки явно выиграли.

Стрегон внутренне вздрогнул, безошибочно узнав и голос, и юное лицо, и необычные глаза… Тот самый пацан, которого он едва не сбил с ног, который одним взглядом остановил сегодня разъяренного кобеля и у которого в питомцах числился самый настоящий грамарец! Да вот же это чудовище! Выглядывает из-за кустов, ощерившись!

У братьев что-то нехорошо шевельнулось в душе.

— Чего вылупились? — буркнула Белка (конечно же это была Белка в любимом образе Белика!), встав и демонстративно скрестив руки на груди. — Если б вы не тащились сюда как черепахи, давно б на той стороне были! Чего молчите, герои улиточного фронта? Языки проглотили? Или все страшное поражение от скоростных ползунов переживаете? Терг, твои приятели от рождения туповаты или это — отдаленные последствия контузии, на которую наложилась бурная радость от встречи с моей персоной?

— Не мельтеши, — сжал зубы Терг, которого Белка уже успела изрядно подогреть. — Это те, кого мы ждали и до кого тебе еще расти и расти, сопляк. И кто обрежет твой длинный язык, если вздумаешь и дальше кривляться, как у Фарга.

— А это уж не твоя забота, где и перед кем я кривляюсь. Сам решу, что мне делать и как себя вести. Без твоих ценных указаний.

— Ах ты, гаденыш…

Грамарец словно ждал этого: внезапно выскочил из-за кустов, одним громадным прыжком встал между хозяином и глухо ругнувшимся воином, всем видом говоря, что в обиду не даст. А некоторым особо дурным готов не только руку, но и кое-что другое откусить, чтоб не лезли куда не надо.

— Терг, что это за недомерок?! — изумился Лакр, первым придя в себя.

— Ваш проводник, верзила рыжий! Глаза, что ли, дома оставил? Или, может, подзабыл, что вам было обещано?

— Какой проводник?! Терг, что это еще за чудо? Откуда ты выкопал этого недоросля?!

— Сам явился, а встретили мы его в трактире. У Фарга, если тебе это о чем-нибудь говорит. Только не знали тогда… — Наемник поджал губы, мысленно прикидывая, как поведет себя юнец, если прямо сейчас лишить его защитника.

Ни один грамарец, хоть и очень здоровый, против ситта не устоит. Может, это научит сопляка покладистости и заставит думать, прежде чем хамить сразу шести магистрам?

У Белки похолодели глаза.

— Курш, назад. Не стоит подходить к незнакомым дядям слишком близко. Вдруг заразу какую подцепишь?

Громадный конь зашипел, прижав уши к голове, но послушно отступил.