Ходок 14

— После нарушения клятвы, Великий и Ужасный Ватерклозет (так зовут духа воды по версии старшего помощника), придет за вами из любого водоема, начиная с океана и заканчивая лужей и сожрет вашу бессмертную душу. Останетесь без перерождения! — строго предупредил Денис. — Так что — поаккуратнее там, — уклончиво предупредил он.

Ответом ему послужило угрюмое молчание коллектива, осознавшего в какую глубокую задницу коллектив угодил. Молчание это продолжалось довольно долго, пока его не нарушил капитан, задавший вопрос, который мучил всех собравшихся:

— А что говорить цугам, когда придут? — Не дождавшись ответа, он глубоко вздохнул: — Они ведь умеют спрашивать…

Выдержав мхатовскую паузу, добившись максимального внимания благодарных зрителей, старший помощник заговорил:

— Ладно, так уж и быть. Помогу вам. Чтобы у цугов не было вопросов, сделаем так…

3 Глава

Несмотря на то, что гиштарский порт был самым крупным на всем юго-восточном побережье острова Тангер-Шах — одного из так называемых Больших Далеких Островов, ночью порт не работал. Все корабли, прибывающие ночью, бросали якорь на внешнем рейде и уже с рассветом, когда жизнь в порту оживала, вставали на погрузку, или выгрузку товаров, или же в очередь на внутреннем рейде, если все причалы были заняты. Однако, хотя погрузо-разгрузочные работы ночью и не проводились, иногда, довольно редко, потому что подобное не приветствовалось портовым начальством, допускалась высадка на берег пассажиров, доставляемых шлюпками.

Понятное дело что, таким пассажирам было куда спешить и у них были средства, чтобы оплатить ночной таможенный сбор — что само собой разумеется и отблагодарить таможенников и стражников за беспокойство, что подразумевается. Иначе, обиженные чиновники могли и до обеда промурыжить, а тогда спрашивается — зачем было огород городить? — спали бы торопыги спокойно до утра, дожидаясь швартовки.

Поэтому, когда дежурная смена на шлюпочном причале услышала скрип весел в уключинах, ее сонная апатия сменилась радостным возбуждением — ну, а как же!? — надо же груз проверить на предмет запрещенных к ввозу товаров и с пассажиров собрать въездную пошлину, да и вообще — учет и контроль наше все! Ничего удивительного — деньги все любят, ну-у… разве что за исключением таких гениев и людей не от мира сего, как Григорий Перельман. Но таких людей не очень много — других так сходу и не вспомнишь.

К огромному сожалению заинтересованных лиц, ни багаж проверить, ни пошлину собрать, не удалось. Можно только представить степень разочарования дежурной смены таможенников и пограничников, когда из подошедшей шлюпки на причал выбрались два цуга в глухих капюшонах, скрывающих лица и арестант, которого они конвоировали — хмурый мужик с лицом украшенным огромным шрамом.

Судя по всему, арестант был тем еще супчиком — он так зыркнул на старшего таможенника, что почтенный Манхгыр-ага оступился и едва не свалился в воду. Пограничные стражники были более мужественными ребятами, чем таможенный бюрократ, но и их передернуло от горящего яростным огнем взгляда арестанта.

Когда эта троица покинула пирс, все вздохнули с облегчением. Даже про деньги не вспомнили. Естественно, что никому и в голову не пришло проверить документы у гостей Гиштара, тем более, что цуги никакими гостями и не были, потому что именно на острове Тангер-Шах находилась Школа Духа.

— Даже танжир не показали, хотя должны! — зло сплюнул на настил причала начальник дежурной смены пограничников десятник Харкмет-ага.

— Строят из себя не пойми что, дети греха! — поддержал его невысокий коренастый боец с широким плоским лицом.

В принципе, оба погранца были правы. Цуги, или же, если придерживаться высокого канцелярского штиля — братья Школы Духа были обязаны при пересечении охраняемых периметров демонстрировать танжир, или "облако", по терминологии старшего помощника. Танжир однозначно свидетельствовал, что перед вами брат Школы Духа, а не какой-то самозванец в форменной накидке, криминальным путем захвативший идентификационный перстень. Дело было в том, что цуг мог создать маскировочное "облако" лишь с помощью перстня, причем именно своего перстня, с чужим фокус бы не удался.

Цуги же, со своей стороны, плевать хотели на все законы установленные "гражданскими" властями любой страны, если у властей не было власти (пардон за тавтологию) заставить их эти законы исполнять. Взять к примеру Протектораты — там особо не забалуешь — надо держаться в рамках приличий, а во всяких "банановых республиках" эти рамки сильно расширялись. Короче говоря — рядовые цуги демонстрировали танжир не тогда, когда надо демонстрировать, а тогда, когда невозможно не продемонстрировать. Официальные же лица Школы Духа, при общении с властями всех уровней, всегда демонстрировали приверженность духу и букве Закона, чтобы не нагнетать. Всё, как везде — чем меньше шишка, тем больше гонору.