Ходок-3. Чертог

— Вижу. Давай обойдём их. Неохота связываться, — Слай также заметил на горизонте деревянные дозорные башни и чёрные точки людей и скакунов возле них.

Троекуров не возражал. Он хоть и верил в силы компаньона, но те здоровяки находились минимум на пике средней сферы.

Не сговариваясь, двое юнцов немного изменили вектор движения и стали забирать так, чтобы выйти к горам в нескольких километрах от возведённого неизвестно кем бастиона.

*****

Между тем, возле добротного походного шатра кареглазая и темноволосая красавица топала ногами от ярости.

— Так и знала, Филипп, что все твои слова о любви- ложь. Ты даже не желаешь сделать самую малость — найти и покарать оскорбившего и поиздевавшегося надо мной негодяя, — верещала, как недорезанная, девчонка, едва не бросаясь на богато одетого парня.

— Но Ульяна, нам нужно спешить. Ты же знаешь. А тот малый наверное утёк на край света. Пока будем искать его, упустим отличную возможность стать сильнее, — было видно, что привыкшему повелевать юнцу, не привычно оправдываться.

Несмеяна надулась, развернулась на каблуках и продефилировала прочь. При этом она не забывала призывно покачивать бёдрами, привлекая взор попавшего в немилость поклонника.

Хоть Филипп Ярох и называл ее невестой, но гетьманша так не считала. Сын полковника был всего лишь первым в списке ухажеров. Избалованная отцом девица томилась от скуки. У неё имелось все, что душе угодно. Потому Несмеяна с радостью согласилась пуститься в опасную авантюру.

Сокровища ее нисколько не интересовали. Лишь бы взбодриться, и чтобы о ней судачили в восторженном тоне. А посещение Крабовых гор в тайне от родителей несомненно стало бы предметом сплетен не на одну неделю.

Да вот незадача, с самого начала приключение не задалось. Девушка до сих пор вспоминала искорки смеха в глазах наемников. Телохранители поймали взбунтовавшегося огнегрива лишь через час. За это время Несмеяна успела натерпеться ужаса.

— Пущу на колбасу, как вернусь! — со злобой пихнула в бок белоснежного скакуна Ульяна и ушла прихорашиваться в шатёр.

- Позовешь меня, когда все будет готово, — бросила самодурка напоследок и задернула полог походной палатки.

Едва она скрылась из виду , как угодливо- растерянное выражение лица Филиппа сменилось на раздраженно — презрительное.

— «Нужна ты мне больно, дура. Женюсь, ты за все свои выбрыки ответишь», — потешил себя Ярох.

Парень был умён и амбициозен не по годам. А ещё циничен и корыстен. Он хотел обладать только самым лучшим. А Ульяна слыла первой красавицей на Сечи, да ещё и приходилась дочерью гетману.

По правде сказать, Филипп любил только себя. Других он рассматривал, как ступеньки на пути к возвышению. Причём, одной Ватагой его устремления не ограничивались. Отрок считал, что их организация набрала достаточно сил и пора выходить из тени.

Подобные мысли пронеслись фоном. Ярох сосредоточился на задаче и прокручивал в голове ориентиры затертой до дыр карты. Даже скорее схемы прохода к подножью гор. Впрочем, он не стал надеяться лишь на память, достал из-за пазухи пенал и вытащил лист пергамента. Изучив манускрипт ещё раз, отрок поглядел на небо:

— Вроде бы все совпадает. На дворе первая декада березня[1], малая Луна, високосный год, осталось дождаться полуночи.

*****

Оказалось, что оптические обманы существуют не только в пустыне. Навскидку до пиков было километров десять. Однако путь до них занял все светлое время суток. Парни преодолели расстояние примерно раз в пять больше, чем полагали изначально. А до гор ещё оставалось немало.

— Может, не будем лезть туда ночью? Хоть и не встретили никого, это не значит, что можем чувствовать себя, как на прогулке! — проговорил Скалозуб, едва ступил на полоску серой перепаханной земли, — А то что-то мне не по себе….

— Что с тобой?! — впервые увидел Слай трансформацию побратима.

— А? — недоуменно переспросил Трой и взглянул на себя. А затем кинулся на своего друга.

Слай сместился в сторону и огрел напарника сцепкой рук по затылку. Такой удар вырубил бы любого. Однако превратившемуся в подобие нежити рыжему все было ни почем. Он зарычал и попытался располосовать длинными загнутыми книзу клыками живот товарища. На этот раз отрок миндальничать не стал и встретил бешеного ударом ноги в низко опущенную морду.

Скалозуб бросался как зверь, приспустившись на четвереньки. Раздался хруст костей, и тело юноши обмякло. Сам того не заметив, Слай по привычке напитал стопу силой порядка.

— Магия вернулась! — обрадовался юноша, но времени исследовать себя ему не дал слетевший с катушек рыжман.

Напарник вновь зарычал и зашевелился. Недолго думая, парень стукнул его сложенной щепотью пальцев в висок. Потом взял на удушающий прием и держал трепыхавшегося оборотня до тех пор, пока тот не затих.

Убивать товарища юноша не пожелал. Едва тот потерял сознание и расслабился, как Слай ослабил захват, ухватил грузное тело за ноги и поволок назад. Вскоре он вытащил Скалозуба за пределы пустоши. Густая трава вновь окружала их со всех сторон.

— Что за чертовщина? — выругался паренек, глядя на друга.