Хой! Опасный путь через туман

Уже в подростковом возрасте я начала воспринимать папу по-другому. Он открылся для меня не только как родитель, но как известная и всеми уважаемая личность, как человек творческий. Когда он записывал свой последний альбом «Восставший из ада», советовался со мной, какой из вариантов песни «Ночь страха» включить в итоговую работу. Помню, папа подошел ко мне и говорит: «Ира, помоги мне выбрать вариант, какой, по-твоему, лучше?» Я настолько прониклась вторым вариантом, что выбрала его. Папа сказал: «Всё. Оставляем эту версию». И вообще мое формирование в плане музыкальных предпочтений началось с его многочисленных дисков. Он всю жизнь собирал коллекцию аудиоальбомов – по периметру комнаты размещались полки, которые папа делал на заказ. И все они были заставлены кассетами с фильмами – ужасы, мистика, приключения. И крутыми, лицензионными дисками с музыкой. В каких бы городах и странах он ни гастролировал, записи приобретал везде. Каждый раз по приезде папы домой коллекция масштабно пополнялась. И я, пока его не было, на нашем музыкальном центре слушала альбом за альбомом – рэп, металл, рок, всё на свете. Лично меня на тот момент зацепил стиль house. Помню, был такой диск с черно-белой обложкой – к сожалению, не запомнилось название группы, – это был мой любимый альбом в то время. И особенно мне нравилась одна песня, которую я слушала постоянно. А потом клала диск на стеллаж, вставляла в ту же ячейку, чтобы папа не заметил – у него все было аккуратно разложено, все по порядку. Вот тогда, среди этих дисков в его комнате, у меня сформировались свои взгляды на музыку.

Вот еще момент, который запомнился, оказался одним из самых ярких. У папы был концерт в «Юбилейном». Мы пошли на него втроем – дедушка, мама и я. Подходим к Дворцу спорта, а там столько народу! Вот именно тогда я поняла масштаб популярности папы, что он просто нереальный. Ну и правильно, откуда мне было знать это раньше? Ну, что-то слышала краем уха, но нужно же увидеть, понять. В общем, папа нас встретил, провел через черный ход в зал. Пока он нас вел, его увидели, заметили, узнали. Все кричали, визжали: «Юра! Юра!» На концерте было настоящее буйство, рубилово. Первым выступал «Сектор Газа», потом – Гарик Сукачев. Я прекрасно отношусь к нему, но мой детский ум тогда зафиксировал – на «Секторе» энергетики в зале было больше. Что я могла тогда понимать? Ничего. Я просто чувствовала.

Папу уважали все, и он отвечал людям тем же. Часто обычные мужики, что выпивали во дворе, подходили к нему, что-то рассказывали, он им что-то рассказывал – папа всегда запросто со всеми общался. Просили деньги – он не скупился. Он был простым и открытым человеком.

Роман Богословский. Ира, это даже хорошо, что мы, благодаря тебе, зашли в хронологию чуть дальше. Тем интереснее читателю будет узнать, как же все это начиналось. Я понимаю, история не терпит сослагательного наклонения, но всё же – как отнесся бы отец к тому, что ты сейчас вместе с писателем пишешь о нем книгу?

Ирина Клинских. Об этом мне трудно судить. Папа был человеком самодостаточным. В чем я точно уверена, это в его положительном мнении относительно гастролей, концертов, которыми я сейчас занимаюсь. Он был бы рад, что я продолжаю его дело, что оно живет. Папа предполагал: может закончить жизнь рано… И что его детище разнесут по кусочкам, как это и случилось сразу после его ухода. И вот это моя, можно сказать, миссия – сохранить его наследие, не дать ему угаснуть – конечно, это радовало бы его. Главное, чтобы память о нем жила. Я говорила с мамой на все эти темы. И она сказала: даже подумать бы не смог о том, что я, девушка, дочь, буду нести его слово в массы. Думаю, и хорошей книге о нем был бы рад.

Роман Богословский. Тебе было всего 14 лет, когда Юра ушел из жизни. Он не видел тебя уже полностью раскрывшимся человеком. Надеюсь, что видит сейчас. Ну а пока я возвращаю читателя в конец восьмидесятых, когда все только начиналось.

Гаишник с бутылкой вина и гитарой

Роман Богословский. Первый фестиваль рок-клуба состоялся в марте 1987 года. Столичным хедлайнером стала еще малоизвестная, но уже до крайности эпатажная «Коррозия металла». По словам очевидцев, это было грандиозно – армия милиции, толпы металлистов по всему городу. Казалось, что фестиваль просто убрал всю остальную жизнь на несколько дней. В мае того же года проводится второй фестиваль – гвоздь программы – группа «Крематорий». И тоже полный аншлаг. Неизменный костяк местных команд блистает на обоих фестах, это воронежская троица – «Фаэтон», «Старый город», «E2-E4». После таких событий горком комсомола сдается окончательно, и в Воронеже появляется официальный рок-клуб с печатью, билетами и гардеробщицей.