Хой! Опасный путь через туман

С другой стороны, Юра Хой был въедливым меломаном, большим почитателем «трушной» рок-музыки, а конкретно в 1987 году он вдохновлялся своими ровесниками – панками и русскими рокерами, которые уже пребывали в статусе «звезд» – Цой, Майк, БГ, Андрей «Свин» Панов, и, естественно, Егор Летов. Юра не был музыкантом, нот не знал, на гитаре играл средне, как все. Но у него все ширилась тетрадь с собственными песнями, некоторые из которых он уже исполнил на первом концерте – «Я – мразь», «Колхозный панк», «Сумасшедший труп», «Спокойной ночи, малыши» и другие. И по реакции публики понял, что для дальнейшего движения его голоса, умения играть на гитаре и подачи текстов вполне хватит, нужны только электрический состав, репетиции, записи. У Летова и «Удовлетворителей» – дерьмовый звук, играют они плохо, но народ ломится на их концерты! Юра прекрасно понимал, что где-то «около панка» он вполне сможет обрести себя. И уверенность эта росла день ото дня. А вот с работой в это время у Юры уже наметились проблемы. Из ГАИ он уходит – и этому рад. Быть гаишником он не любил и не хотел, всю дальнейшую жизнь относился к этому факту с иронией. Ира, я правильно понимаю, что столь специфическая работа Юру тяготила, да и с начальством возникали трения?

Ирина Клинских. Всё так. ГАИ – это выполнение определенного плана, верно? То есть нужно было штрафовать всех и за все подряд. И, насколько я знаю, если штрафов было выписано мало, начальство высказывало недовольство. Всю «выручку» инспекторы должны были отдавать в «казну», сам понимаешь. Но папа всю жизнь был борцом за справедливость. И работать в ГАИ, как он сам говорил, ему было «не в кайф». Он просто не мог штрафовать своих же земляков. В общем, не было там справедливости – и в этом весь смысл, что и заставило его бросить полосатую палочку навсегда.

Роман Богословский. Как говорится, гаишник – это не работа, не призвание, а мировоззрение. В общем, как мы помним из трудовой книжки, после увольнения из органов Юра какое-то время поработает оператором ЧПУ в НИИ бытовой видеотехники, потом немного грузчиком в НИИ синтетического каучука – и все. После этого и до конца жизни «второй работы» у Хоя больше не будет. Только музыка. К ней и вернемся.

Цой без «Кино», Кинчев без «Алисы», Майк без «примочки»

Роман Богословский. 9 июня 1988 года электрический состав «Сектора Газа» играет на втором фестивале рок-клуба и сразу же получает приз зрительских симпатий. На сцене с Юрой еще не полноценный состав, а просто товарищи по тусовке: барабанщик Олег «Крюк» Крючков и басист Семен Титиевский. Кто-то играл и на гитаре, но за давностью лет личность гитариста стерлась. Известно только, что звали его Максим. Итак, выступал уже не просто Юра Хой с акустической гитарой, а все-таки какая-никакая группа. Нужно сказать, что многие фэны «Сектора» отсчитывают рождение коллектива именно с этой даты.

Движуха вокруг рок-клуба помогла привезти в город всю плеяду тогдашнего рок-авангарда. В конце восьмидесятых в Воронеже побывали почти все нынешние классики: «Наутилус Помпилиус», «Бригада С», Виктор Цой (без «Кино», выступал сольно), «Тайм-аут», «ДДТ», «Телевизор», «Альфа», Александр Градский, «Аквариум», «Зоопарк». Кстати, осенью 1988 года на разогреве у группы «Постоянство памяти» – тогда в ней пел ставший впоследствии известным бард-матершинник Александр Лаэртский – выступает «Сектор Газа». Уже ощущалось, что Хой сотоварищи совсем серьезно настроены и готовы к рывку вперед.

Вполне типичная для того времени история произошла с приездом «Алисы». Сначала по городу прошел слух, что выступать будет вся группа целиком. Потом афиши со столбов почему-то быстро пропали, и поползли шепотки, что приедет один Константин Кинчев. Все дело было в том, что воронежские организаторы подумали «как бы чего не вышло» и решили перестраховаться: кто такие «Алиса», понятно – бунтари и анархисты, а вот кто такой Кинчев – вроде бы и не ясно, какой-то певец, мало ли певцов… В итоге Константин Евгеньевич выступил вдвоем с бас-гитаристом, и все остались довольны.